Григорий Палама как миротворец

Личность святителя Григория Паламы, жившего в далеком XIV веке, поставлена Церковью ориентиром всем нам для того, чтобы мы научились чему-то очень важному в его подвиге и в его учении. Мы постараемся раскрыть нравственное величие святого Григория, проявленное им в братоубийственной войне.

Византийский аристократ, в молодости ушедший в монахи, замечательный богослов, миротворец, аскет, посвятивший свою жизнь защите и философской концептуализации мистического опыта православного монашества — святитель Григорий является одним из тех вселенских учителей Церкви, который и сам достиг вершин богопознания и смог изложить и передать нам великий опыт православного подвижничества.

Великий делатель Иисусовой молитвы, он утверждал истины о Божественном Фаворском Свете не на основе книжной учености и логических умозаключений, но на основе реального духовного опыта, опыта, укорененного в Священном Предании Церкви.

Его жизнь и богословие — это ориентир всем нам. Его пример показывает, что на пути духовного возрастания, пути покаяния, поста и молитвы, возможна реальная встреча с самим Богом и благодатное, райское пребывание с Ним.

Исихастские споры предшествовали началу политического конфликта и гражданской войны между Иоанном Палеологом и Иоанном Кантакузином. Однако не исихастские споры послужили причиной политических разногласий, а исихасты не участвовали в развязывании гражданской войны. Можно с уверенностью утверждать, что к гражданской войне привел конфликт личных интересов и что противники исихазма, главным образом патриарх Иоанн Калека и Алексий Апокавк, способствовали развязыванию войны, распуская клеветнические слухи о святом Григории Паламе.

Зилоты, с самого начала не принимавшие исихазм, также выступили против святого Григория. Их позиция была вызвана различным отношением исихастов и зилотов к противоборствующим сторонам, Иоанну V Палеологу и Иоанну VI Кантакузину⁴²⁸.

Борьба между Иоанном Палеологом и Иоанном Кантакузином также была обусловлена не их отношением к исихазму, а борьбой за свои личные интересы. Кантакузин был сторонником исихазма, но были периоды, когда Иоанн Палеолог и императрица Анна Савойская тоже поддерживали святителя. Это свидетельствует о том, что споры между святым Григорием Паламой и противниками исихазма не послужили причиной гражданской войны. Причина заключалась в другом, однако актуальные богословские вопросы того времени активно обсуждались противоборствующими сторонами.

Мы более подробно рассмотрим позицию, которую занимал Григорий Палама в течение гражданской войны.

Изучение источников показывает, что святой Григорий относился к политической борьбе и гражданской войне как истинный монах-исихаст.

Об этом свидетельствует Житие святого Григория, составленное святым Филофеем Коккином. Святой Филофей указывает, что в начале гражданской войны Григорий Палама пытался примирить враждующие стороны. Поскольку патриарх Иоанн Калека выразил недоверие Кантакузину и самому Григорию Паламе, святитель, с одной стороны, выразил свое недовольство позицией патриарха и осудил происходящие события, а с другой стороны, он выступал за примирение. Святитель говорил, что сохранение мира служит интересам императора и всего народа, а война отрицательно повлияет на обе стороны и вызовет божественный гнев. Святой Григорий многократно подчеркивал эту мысль. Святой Филофей пишет, что Григорий Палама давал советы патриарху «не один и не два раза, и не только ему лично, но многократно в присутствии многих вельмож, и в сенате, и в присутствии императрицы, и наедине, и вместе со своими единомышленниками…»⁴²⁹

В начале гражданской войны святой Григорий действовал как истинный исихаст-святогорец. Он настоятельно советовал враждующим сторонам примириться, провидя, что война принесет множество страданий греческому народу. Но патриарх, вместо того чтобы воздать хвалу святому за его мудрые слова, разгневался на него «и напал на своего друга и, увы, приготовился бороться против благородного советника…»⁴³⁰

Святому Григорию пришлось покинуть Константинополь. Святой Филофей говорит, что Григорий Палама нашел пристанище недалеко от города, в месте, куда он обычно приезжал, чтобы побыть наедине. Мы видим, что святой даже в разгар борьбы за веру не оставлял свою любимую исихию. Таким образом, святитель, «поселившись невдалеке от города, предался наедине обычному безмолвию, беседуя в непрестанных молитвах только с Богом и оплакивая, подобно пророку Иеремии, преслушание народа и совершенную его погибель»⁴³¹.

Подробные сведения об этом периоде жизни святого сохранились в его письмах, например посланиях, адресованных «преподобному старцу Святой Горы», а также «Филофею, настоятелю Великой Лавры», т. е. святому Филофею, будущему Константинопольскому патриарху. Эти послания имеют большое значение. В них содержится множество подробностей, которые показывают отношение святого Григория к гражданской войне. Кроме того, они свидетельствуют о том, что святой находился в постоянном общении с Афоном. Григорий Палама поддерживал связь со святыми отцами, всегда получая от них помощь и утешение. Зная, какой духовный авторитет имеет Святая Гора, патриарх Иоанн Калека пытался очернить святого Григория в глазах афонских подвижников и подорвать их доверие к нему.

Хотя афонские монахи, прибывшие в Константинополь для примирения политических разногласий, не достигли своей цели, однако, как пишет святой Григорий, «…они дали нам немалое утешение, так как мы удостоверились, что святые, живущие в святом месте, единомысленны с нами»⁴³².

Противники Григория Паламы обвинили святого перед афонскими отцами в том, что он якобы является врагом Церкви и императора, имея в виду Иоанна Палеолога и его свиту. Святитель отверг эти обвинения, указав на то, что в самом начале гражданской войны он советовал не относиться к своим соплеменникам как к чужеземцам и отвечать на зло добром⁴³³.

Он говорил, что Евангелие велит ему любить своих врагов и ежедневно молиться Богу об «умиротворении народа». Тем более это необходимо делать за всех христиан: молиться о свышнем мире и о мире между всеми людьми. Святому Григорию приходилось напоминать об этом, потому что патриарх советовал ему относиться к Иоанну Кантакузину как к врагу и действовать соответствующим образом⁴³⁴. Святитель не мог следовать такому совету, поскольку он должен был молиться о мире, а не участвовать в развязывании войны.

Так как Григория Паламу обвиняли в тесной связи с Кантакузином, который открыто выступал против императора во время этого конфликта, святой смело заявлял, что если было бы доказано, что он имеет какие-либо отношения с Кантакузином, или что они находятся в переписке, или что он встречался с перебежчиками, или если бы он был замечен в любых других действиях, то «он бы также осудил себя, поскольку заслуживал бы этого»⁴³⁵. Святой исихаст не мог вставать на чью-либо сторону в событиях, которые вели к разногласию и насилию. Напротив, он постоянно призывал к примирению. «Когда началась политическая смута, мы не смогли примирить патриарха с другими предводителями»⁴³⁶. Григорий Палама глубоко скорбел о народе и о тех, кому Бог вверил управлениё им⁴³⁷.

Когда святой Григорий увидел, что страсти были накалены до предела, что обе стороны готовились прибегнуть к силе и что жизнь людей и весь мир были под угрозой, он решил покинуть город. Григорий Палама направился в монастырь Архистратига небесных воинств, скорбя о своем народе. «Я скорбел о себе и о своем народе»⁴³⁸. Каждое слово святого в его послании отцам-святогорцам важно, потому что в этих словах раскрывается состояние его души и его отношение к разделению греческого народа.

Мы не будем рассматривать все события этого периода и описывать все встречи святого Григория с патриархом Иоанном Калекой, императрицей Анной и афонскими монахами. Я остановлюсь только на тех событиях, которые имеют отношение к нашей теме: святой Григорий как монах-исихаст.

После недолгого пребывания в монастыре Архистратига небесных воинств, скорбя и оплакивая грехи своего народа, Григорий Палама решил переехать из-под Константинополя в отдаленную Ираклию: «Я оставляю этот монастырь и направляюсь туда, где никто меня не знает. Узнав, что в Ираклии есть достаточно тихое место, я переезжаю туда»⁴³⁹.

Святой Григорий находился в этом удаленном месте около четырех месяцев, и никто об этом не знал. Однако затем из Константинополя был прислан человек для обыска келлии святителя. Он искал компрометирующие документы, а именно письма от Кантакузина.

Присланный человек обыскал всю келлию святого Григория, заглянул даже под соломенную циновку. Это было все имущество святителя. Святой спросил его: «Что вы ищете?» И получил ответ: «Письма Кантакузина». Святой Григорий сказал: «Зачем ему писать человеку, живущему в уединении, у которого имеется лишь одна соломенная циновка?» Посыльный, не обнаружив никаких документов, компрометирующих святого, вежливо ответил: «Я знаю вашу святость, но мы выполняем императорский приказ».

Святой Григорий подписал документ, подтверждающий, что он находился в этом городе четыре месяца, не общаясь с внешним миром⁴⁴⁰. Этот документ был удостоверен правителем Ираклии. Действительно, кроме слуги, никто не знал о месте пребывания святого. Тем не менее Григория Паламу привезли во дворец, где его признали невиновным и велели отпустить⁴⁴¹. Однако, несмотря на это, патриарх приказал, чтобы святого заточили в одном из монастырей.

Этот эпизод показывает, какую позицию занимал святой Григорий в политических вопросах. Подлинный исихаст не участвует в политических конфликтах. Святитель удалился в уединенное место. Рядом с монастырем, куда был сослан святитель, были места, подходящие для безмолвия. Григорий Палама так описывает это уединенное место, где он оплакивал грехи народа и молился о воцарении мира в государстве и Церкви: «Вокруг монастыря достаточно тихих мест… есть даже частные владения с большими тенистыми деревьями, куда не пускают посторонних, и мы стараемся держаться от них подальше»⁴⁴².

Во время гражданской войны святой поддерживал близкие отношения с афонскими монахами, которые находились в Константинополе. Он советовался с ними и следовал их советам. Святой Григорий хотел встретиться с патриархом, который спрашивал о нем, но афонские отцы просили святителя подождать, пока они сами не поговорят с патриархом. Святой Григорий повиновался, сказав: «Я вновь хотел идти к патриарху, но возлюбленные отцы вновь меня остановили»⁴⁴³. Он действовал как монах, находясь в послушании и отсекая свою волю. Святогорцы встретились с патриархом и постарались оправдать Григория Паламу перед ним. Но патриарх обвинил святого Григория в том, что тот написал и отправил два письма Асату и два письма Кантакузину, которые якобы были перехвачены у одного монаха. Тогда афонские отцы ответили: «Мы головой ручаемся за этого человека, это – клевета, это явная клевета; он никогда так не поступает»⁴⁴⁴.

Этот случай свидетельствует о том, насколько уверены были афонские монахи в святом Григории. Святогорцы попросили привести монаха, у которого перехватили письма Григория Паламы. Естественно, никого не привели, потому что это была клевета патриарха.

Описанные случаи показывают отношение святого Григория к гражданской войне. Он не участвовал в этом конфликте, но непрестанно молился о примирении правителей и народа. Святой говорит, что с начала смуты он избегал любых встреч, а затем патриарх несправедливо заточил его в монастырь⁴⁴⁵.

И в беседах святой Григорий вел себя как исихаст. Однажды, когда в обществе патриарха, императрицы и многих сановников святой был вынужден слушать «слова, не подобающие для ушей», он оказался в большом затруднении. Перед ним стоял выбор. Он мог высказать свое мнение и вызвать неудовольствие у властителей или промолчать и подвергнуться Божиему суду. Григорий Палама предпочел быть в немилости у земных правителей, чем согрешить против Бога и против всех христиан. Он сказал правду, но с рассуждением и осторожностью. Святой Григорий писал, что он высказал свои мысли, смешивая спасительное лекарство истины с медом, т. е. дружеские слова с истиной. Не все из присутствующих спокойно восприняли слова святого, однако он сохранял душевный мир до самого конца: «…но мы, используя самые мягкие из возможных слов и молясь ко Господу о наиболее благоприятном исходе этого дела, удалились»⁴⁴⁶.

Естественно, что такая миролюбивая позиция святого Григория разозлила патриарха, который приложил все усилия, чтобы найти повод и подвергнуть святого ужасным страданиям. А святой Григорий как истинный исихаст предал себя на волю Божию. Он предпринял соответствующие меры: говорил доброжелательно, избегал споров, особенно политических. «Мы, положившись на Бога, к Которому все стремимся, страдаем мы или нет, оставались среди тех, кто плел против нас интриги вплоть до Недели святых отцов Семи Вселенских соборов»⁴⁴⁷.

Эта исихастская позиция святого Григория не означала, что он скрывал свои симпатии к Кантакузину. С самого начала политических разногласий он советовал восстановить первоначальное положение, когда Кантакузин был опекуном несовершеннолетнего Иоанна Палеолога. Григорий Палама рассматривал эту ситуацию – как видно из его писем и имеющихся свидетельств – с точки зрения народного спокойствия, предотвращения войны и воцарения справедливости. Мы знаем, что святой считал, что Кантакузин мог бы больше способствовать укреплению Православия, поскольку патриарх Иоанн Калека, ставший опекуном Иоанна Палеолога, был сторонником Акиндина, одного из главных противников исихазма. Вот почему святой Григорий симпатизировал Кантакузину, но активно не участвовал в политическом конфликте.

Кроме того, святой Григорий призывал враждующие стороны к примирению. После того как Иоанн Калека был свергнут с патриаршего престола и Иоанн Кантакузин вошел в Константинополь, враждующие стороны примирились при содействии святого Григория, освобожденного из заточения⁴⁴⁸.

Григорий Палама выступал в качестве миротворца и в других случаях. В 1354 году с этой целью святитель, будучи больным, направился в столицу по просьбе Анны Палеолог. Эта поездка принесла святому Григорию ужасные страдания, потому что по пути в Константинополь он был захвачен турками и провел в плену целый год, претерпев множество мучений⁴⁴⁹.

Добрые отношения Григория Паламы с Иоанном и Анной Палеологами также свидетельствуют о том, что святой Григорий не участвовал в разжигании политических распрей и не вмешивался в них. Хотя в определенный момент в результате клеветы патриарха на святого Григория их отношения ухудшились, в целом императорская семья была благорасположена к святому. Самые большие испытания, которые пришлось претерпеть святому Григорию, были причинены ему Иоанном Калекой.

Будучи митрополитом Фессалоникийским, святой Григорий поддерживал добрые отношения с членами императорской семьи, которые находились в этом городе. Когда святой Григорий служил литургию в Фессалониках, «часто сам император присутствовал в церкви и причащался первым». И когда святитель, сослуживший патриарху в Константинополе, передал Иоанну Палеологу освященный хлеб из Фессалоник, тот принял его с радостью. Однажды после беседы во дворце император передал святому Григорию рекомендательные письма в Фессалоники⁴⁵⁰.

В письмах Григорий Палама также восхваляет императора Иоанна Палеолога и императрицу-мать Анну Палеолог. Святитель называет Иоанна Палеолога самым божественным императором и, в частности, пишет, что он, имея с младенчества печать власти, по благодати Божией обладал и врожденным благочестием. Святой Григорий также хвалит Иоанна Палеолога за то, что тот еще ребенком изгнал из империи Варлаама и Акиндина⁴⁵¹.

Григорий Палама также воздает хвалу императрице Анне. Он называет ее святой, самой благочестивой, повелительницей всех людей и защитницей праведности… «Правящий император со своей святой матерью и нашей повелительницей, которую каждый человек чтит как защитницу праведности…»⁴⁵²

Все эти факты свидетельствуют о том, что святой не испытывал неприязни к правителям. Если бы император Иоанн Палеолог и его мать знали, что святой Григорий поддерживает Кантакузина, их отношение к святителю было бы другим. Несмотря на примирение, они бы заняли другую позицию. Если бы они были открыто настроены против исихазма, то и святой Григорий не обращался бы к ним с такими словами. На основании всего вышеизложенного мы можем с уверенностью сказать, что причины гражданской войны носили личный, а не религиозный характер.

По отношению к солунским зилотам святой Григорий занимал точно такую же позицию, как и к гражданской войне. Великий исихаст не мог поступать иначе, потому что он предал бы себя и исихастское богословие. Показательно, каким образом он противостоял зилотам.

После назначения на епископскую кафедру в 1347 году святитель направился в Фессалоники, чтобы приступить к исполнению своих архипастырских обязанностей в этот трагический период, когда городом правили зилоты. При рассмотрении данной темы необходимо учитывать несколько моментов. Во-первых, два соперника, Иоанн Палеолог и Иоанн Кантакузин, к тому времени уже примирились при содействии святого Григория. Во-вторых, был смещен с престола патриарх Иоанн Калека, который был главным зачинщиком политических споров и разносчиком сплетен о Кантакузине и святом Григории, ибо сам патриарх хотел стать опекуном над несовершеннолетним императором Иоанном Палеологом. В-третьих, святой Григорий, как мы видели, не принимал участия в политической борьбе, но, напротив, стремился примирить соперников. Тем не менее солунские зилоты не приняли святого в качестве своего митрополита.

Святой Григорий, будучи исихастом, не стал настаивать на своем пребывании в Фессалониках, но удалился на Святую Гору. Святитель поступал как великий духовный отец и пастырь. Он старался избежать возникновения разногласий в своей пастве. В то же время он отказался от помощи, предложенной сербским царем Стефаном Душаном. Григорий Палама вел себя как истинный ромей. Святой Филофей говорит, что в результате катастрофической ситуации в Византии этот человек (Стефан Душан) оказался правителем не самой маленькой части империи. Стефан Душан, воспользовавшись гражданской войной, а также восстанием зилотов, овладел значительной частью Византийской империи. Он пытался склонить на свою сторону святого Григория. Стефан говорил святителю, что, поскольку греки бесстыдно изгнали его и не разрешали ему занять предназначенную ему кафедру, он (Стефан) готов предоставить ему и епископскую кафедру, и земли.

Святитель ответил на это предложение как истинный монах-исихаст. Сначала Григорий Палама привел один пример. Если взять губку, которая может впитать в себя стакан воды, и бросить ее на середину Эгейского моря, то все равно нельзя будет выжать из нее больше воды, чем она впитала. Это значит, что в губке будет стакан воды, а вся остальная вода останется в море. Этим примером святитель хотел показать смысл монашеской жизни. Монахи, приучившись довольствоваться лишь самым необходимым, даже если им предложат все золото на земле и под землей и даже если они окажутся у волшебной реки Пактолос, они обратят на золото не больше внимания, чем на свою ежедневную пищу. Святой Григорий закончил свою речь словами: «Поэтому богатое вознаграждение, о котором ты говоришь, нам совсем не нужно. У нас совершенно нет никакой потребности в политической власти, землях, доходах и избыточном богатстве»⁴⁵³.

Слова святого Григория свидетельствуют о том, что он жил в полном нестяжании. У него была только одна келлия и одна циновка. Святитель жил очень аскетично. Я говорю об этом, чтобы, во-первых, подчеркнуть отношение святого к богатству, – что он жил не как вельможа – и, во-вторых, чтобы объяснить причину отношения зилотов к святому Григорию. В то же время Григорий Палама не стремился к власти. Он был настоящим епископом-аскетом.

После поездки в Константинополь осенью 1348 года святой Григорий второй раз попытался взойти на свою кафедру в Фессалониках. Он сделал это по настоянию патриарха Исидора и императоров, которые, как мы знаем, примирились друг с другом. К сожалению, и эта попытка оказалась неудачной. Дело заключалось в том, что предводители зилотов требовали от императоров большое вознаграждение. Святой Филофей замечает, что их следовало предать смерти, а не давать им вознаграждение. Святой Григорий оказался перед выбором: войти в соглашение с зилотами и не упоминать имен императоров, чтобы занять свою кафедру, или, оставаясь преданным императорам, покинуть город. Он предпочел второй вариант по двум причинам. Во-первых, чтобы не нарушать существующие законы, и, во-вторых, потому, что в городе все еще тлели угли восстания⁴⁵⁴.

И в этом случае святитель поступил как афонский монах-исихаст. Он уважал закон, и ни при каких обстоятельствах он не стал бы участвовать в восстаниях, бунтах, беспорядках и насилии. К тому же в Фессалониках произошли массовые убийства, и святитель хотел держаться в отдалении от властей. Григорий Палама видел, какая опасность грозила ромейской державе и ромеям. Святитель вел себя как ромейский епископ, а не как человек, который стремился к использованию своего положения в корыстных целях.

Наконец, после изгнания зилотов и освобождения города, святой Григорий стал епископом Фессалоник. Это произошло в 1350 году, через три года после его назначения на эту кафедру и после двух безуспешных попыток приступить к исполнению своих архипастырских обязанностей.

Святой Филофей пишет, что тех, кто не принял святого Григория во время его первого приезда в Фессалоники, было очень мало, что это были «злые, продажные и недостойные» люди. Сами горожане восстали против этих людей и одних изгнали, а других образумили и положили конец их козням с помощью соответствующих лекарств⁴⁵⁵.

Святого Григория, вернувшегося с Лемноса, встретили с великими почестями. Этот прием можно было сравнить с «триумфальным шествием императора»⁴⁵⁶. При входе в город Григорий Палама был в полном епископском облачении.

В городских воротах он вознес молитвы Господу нашему Иисусу Христу об умиротворении народа:

«Мы нападали друг на друга и радовались не только своим поступкам, но и убийствам, отображая в себе не Твой образ любящего Отца, но, увы, того, кто был человекоубийцей искони⁴⁵⁷. К чему вспоминать наши ложные клятвы, позорные слова, постыдные дела, скрытые уловки, клевету, междоусобную брань, алчность, похищения? Мы действительно пали в глубины зла, мы действительно были опутаны греховными цепями. Только Ты один можешь освободить нас от этих цепей. Только Ты можешь очистить нас от грехов…

Умоляю Тебя освободить нас от древнего проклятия, обновить наше естество, омыть грязь, которая прилипла к этим людям из-за их безумия, и очистить их от позора, обновив их дух, и даровать им слезы покаяния. Останови междоусобную брань. Примири их с собой и друг с другом. Даруй им жить в мире и согласии до скончания дней. Даруй им необходимое послушание и добрую волю в делах и словах по отношению к нашим божественным императорам, которым Ты дал право властвовать на земле, и к Твоей Святой Церкви, и к нам, кто только Твоей благодатью может стоять перед ними. Императоры и правители, пастыри и паства, исполняющие святую волю Твою и направляемые Тобой, да пребудут в благоденствии в настоящей жизни и да удостоятся будущего блаженства»⁴⁵⁸.

Эта молитва, произнесенная святителем перед городскими вратами, показывает, с одной стороны, в каком ужасном состоянии находился город, а с другой – то, что святой Григорий мыслил как афонский монах. Фессалоники пережили страшные испытания. Народ обнищал. В городе бушевали страсти: алчность, клевета, лжесвидетельства, распутство и т.д. Поэтому город надо было очистить. Солуняне должны были принести покаяние перед Господом. Только такой великий святой мог примирить жителей города и освободить их от грехов и страстей, ослабляющих любовь.

Когда святитель проезжал по городу, звучали пасхальные песнопения, словно люди увидели воскресшего Христа. Они пели: «Очистим чувствия и узрим неприступным светом воскресения Христа блистающася»⁴⁵⁹.

На третий день своего пребывания в городе святитель назначил крестный ход и молебен. Собрались все жители Фессалоник. Люди воспевали хвалу Господу, «благодарили за прошлое, молились о будущем»⁴⁶⁰. В конце молебна Григорий Палама произнес проповедь о мире. Эта первая проповедь великого епископа – образец рассудительности и миротворчества.

В начале проповеди святитель изложил истинные богословские предпосылки жизни общества. Он говорил о нашем общем Отце и нашем братстве во Христе. Бог сотворил нас, но мы являемся братьями друг другу через Адама, нашего праотца. Кроме того, у нас общая Матерь – Церковь, начальник которой Христос, по естеству Сын Божий, Который благоволил нам быть и Братом, и Отцом, и Главою, собирая всех нас во единое Тело и творя нас членами друг друга и Его Самого. У христиан единое крещение, единая вера, единая надежда, единый Бог, соединяющий их с Собою и друг с другом силою Божественной любви⁴⁶¹.

Затем святой Григорий обращается к конкретным событиям, волновавшим Фессалоники. Вместо любви жителями города по действию диавола овладела ненависть. Святитель описывает состояние, в котором находился город во время правления зилотов: «Наступившая ненависть и изгнала любовь, и уничтожила наше единство, бывшее по причине любви – и в отношении друг к другу, и в отношении Бога. Эта ненависть не только разлучает друг от друга общие члены города и приводит их в расслабленность, но и производит возмущения и непримиримые раздоры и, сделав сограждан врагами друг другу, придала нашему городу вид города, захваченного врагами. Кто делает набеги на город, разрушает дома и расхищает имущество, с великим бешенством отыскивает хозяев домов, немилосердно и бесчеловечно убивает их? Разве не сами жители этого города?!» И святой восклицает: «О горе! Увы, какое великое бедствие! Город сам с собою воюет, сам от себя терпит войну, своими собственными ногами попирается, своими собственными руками разрушается, своими собственными боевыми кличами приводится в смятение, когда лучшее в нем попирается и худшая часть несчастным образом завладевает».

Подобно истинному пастырю и настоящему целителю, он открывает городу его страсть, его рану и предлагает средство к исцелению. Святой приступает к лечению умиротворяющими словами.

Он не стремится обвинить горожан. «Но, слыша это, не приходите в недовольство, потому что я вам говорю это не в целях порицания, но для того, чтобы, познав болезнь, вы хотя бы теперь стали внимательны, остерегаясь ее, и поискали бы причину, почему вы впали в нее, и пожелали бы выздоровления, и, проявив тщание, получили бы и сохранили здоровье». Причина ненависти и беспорядков – в грехе⁴⁶². Святой видит, что причиной восстания было не стремление к общественному переустройству, но грех. Все это козни диавола. «Таким образом, как следствие греховности, приходят гражданские смятения и непорядки, принося с собою всевозможные виды зла, и вселяют в зачинщиков мятежей и мятежников князя зла, который превращает их в зверей»⁴⁶³.

Эти слова святителя являются превосходным примером христианской социологии, которая исследует общество и его проблемы не изолированно, но с точки зрения удаления общества от Бога. Настоящее общество – это союз человека с Богом. А отступление человека от Бога и сближение с диаволом приводит к образованию антиобщества. Социальные изменения, не принимающие во внимание свободу и любовь, являются антиобщественными проявлениями. И в этом заключается ценность социального учения святого Григория Паламы.

Однако святой не сухой социолог, а истинный отец и пастырь, т. е. целитель больных. Сравнивая жителей Фессалоник с евангельским расслабленным, лежавшим при Силоамской купели, Григорий Палама находит две сходные черты. Как иерусалимский расслабленный лежал при исцеляющей больных купели⁴⁶⁴, так и они отнюдь не отступали от излучающей мир Церкви Христовой. И так же как он не имел помощника, который бы посодействовал ему получить благодать от купели⁴⁶⁵, так и у них не было Пастыря, который бы проповедовал мир и собирал расточенные члены и изгонял из Тела Церкви Христовой болезнь и ненависть⁴⁶⁶.

Святой Григорий продолжает увещевать их. У них не было пастыря, теперь он есть. Он умоляет их примириться с Богом, познать родство друг с другом, вспомнить бывшие раньше дни мира. «Не засчитывайте причиненное зло и не желайте воздать злом за зло, но добром побеждайте зло, укрепляя взаимную любовь, чтобы стяжать вам любовь Божию». Примирение является всем делом пришествия Христа, именно ради него, преклонив небеса, Он сошел на землю. «Примирившись и собравшись воедино, благодаря миру, любви и единодушию, возымейте среди вас Его»⁴⁶⁷.

Таким образом, в первой проповеди святой Григорий, с одной стороны, раскрывает болезнь и средства к исцелению бунтовщиков и всего города, а с другой стороны, он призывает пострадавших не платить злом за зло, но сохранять мир и любить своих врагов. После больших бедствий необходима сильная личность, чтобы смягчить народный гнев.

Святой Филофей Коккин пишет, что после этой проповеди святой приобрел друзей даже среди тех, кто клеветал на него, среди врагов и мятежников. Он не только приобрел новых друзей, но и слуг. Они упали ему в ноги, лобызая их, исповедовали свои грехи и просили о прощении. Святой не только простил их, но и совершил нечто большее. Он сделал их своими друзьями и наперсниками, и до конца он не прекращал делать им добро словами и делами⁴⁶⁸.

Святитель также собрал священников города и напомнил им об их обязанностях. Всеми этими способами святой Григорий принес мир и исцелил христиан. «Такими и подобными беседами и поучениями и при этом собственным примером – как при совершении Божественной литургии, так и в остальной обыденной жизни – он много улучшил нравственность всего своего клира»⁴⁶⁹.

Рассмотрев отношение святого Григория к гражданской войне и зилотам, мы можем сделать несколько выводов.

Во-первых, основой конфликта между Иоанном Палеологом и Иоанном Кантакузином послужили личные причины. Важную роль в этом конфликте играл патриарх Иоанн Калека, который хотел стать опекуном молодого императора Иоанна Палеолога. Богословские споры возникли позднее. Главная причина разногласий носила политический и личный характер.

Во-вторых, хотя у движения зилотов были религиозные предпосылки – в этом движении принимали участие и некоторые монахи, – однако причиной восстания послужили не религиозные вопросы.

Зилоты поддерживали Иоанна Палеолога и императрицу-мать Анну, так как испытывали к ним симпатию, и выступали против Кантакузина, потому что стремились к автономии и не хотели подчиняться централизованной власти. Изгнанники, примкнувшие к зилотам, придали социальный характер этому движению.

Немногочисленные вожди зилотов прибегли к насильственным мерам и привлекли к этому часть народа. У нас нет никаких свидетельств относительно осуществленных ими преобразований, но, по-видимому, зилоты сделали немного, судя по тому, что народ был недоволен и приветствовал смену власти. Жители города также с большой радостью приветствовали прибытие святого Григория. Зилоты были обвинены в государственной измене, поскольку они хотели сдать город сербам.

В-третьих, в отношении к гражданской войне и к зилотам святой Григорий Палама проявил себя как истинный монах-святогорец и подлинный исихаст. Всеми своими словами и делами он способствовал примирению враждующих сторон. Святитель жил как нестяжательный монах и не примыкал к политическим партиям. Он был подлинным целителём человеческих душ.

Внимательное изучение источников показывает, что святой Григорий был Божиим человеком, исихастом во всех своих делах и поступках.

Митрополит Иерофей (Влахос)

Комментарии

.

Источник

Find more like this: АНАЛИТИКА