Царский врач. Почему Евгений Боткин выбрал смерть

by on 17.07.2024 » Add the first comment.

В ночь с 16 на 17 июля 1918 года доктор Евгений Сергеевич Боткин пошел на смерть за царя, хотя революционеры предложили ему покинуть дом Ипатьева.

Из воспоминаний бывшего австрийского военнопленного И. Л. Мейера («Как погибла Царская Семья», журнал «7 TAGE», 1956 год):
.
«…Этот Боткин был великаном. На его лице, обрамленном бородой, блестели из-за толстых стекол очков пронизывающие глаза. Он носил всегда форму, которую ему пожаловал государь. Но в то время, как царь позволил себе снять погоны, Боткин воспротивился этому. Казалось, что он не желал признавать себя пленником.
.
Доктор Боткин смотрел на нас испытующе через свои толстые очки. Затем внезапно прозвучал его громкий голос: «Ребенок должен быть определен в больницу. Я больше не имею лекарств и перевязочного материала. Сегодняшние господа должны быть гуманны хотя бы к детям!»
.
«Оставьте ваши нравоучения, доктор! – сказал злобно Мебиус (начальник революционого штаба). – Вы не в Петербурге. Мы никому не позволяем нам делать предписания. Вы можете идти куда Вы хотите. Но о Романовых решаем мы и никто больше».
.
…Его привели в кабинет революционного штаба, где сидели Мебиус, Маклаванский и доктор Милютин. Я знал, это был последний шанс для доктора Боткина. Воспользуется ли он им?
.
Доктор Милютин предложил ему сесть и отправил из комнаты Ермакова (коменданта «Вохры», который привел доктора) и двух конвойных.
.
«Слушайте, доктор, – начал Маклаванский (он пользовался доверием Троцкого-Бронштейна и Янкеля Свердлова), – революционный штаб решил Вас отпустить на свободу. Вы врач и желаете помочь страдающим людям. Для этого Вы имеете у нас достаточно возможностей. Вы можете в Москве взять управление больницей или открыть собственную практику. Мы Вам дадим даже рекомендации, так что никто не сможет иметь что-нибудь против Вас».
.
Доктор Боткин молчал. Он смотрел на сидящих перед ним людей с недоверием, ожидая западни. Маклаванский продолжал убедительно: «Поймите нас, пожалуйста, правильно. Будущее Романовых выглядит несколько мрачно«.
.
Казалось, что доктор начинал медленно понимать. Его взор переходил с одного на другого. Медленно, почти запинаясь, решился он на ответ: «Мне кажется, я вас правильно понял, господа. Но видите ли, я дал царю мое честное слово оставаться при Нем до тех пор, пока Он жив. Для человека моего положения невозможно не сдержать такого слова. Я также не могу оставить Наследника одного. Как могу я это совместить со своей совестью? Вы всё же должны это понять».
.
«Для чего Вы жертвуете собой для… ну скажем мы, для потерянного дела?»
.
«Потерянное дело? – сказал Боткин медленно. Его глаза заблестели. – Ну, если Россия гибнет, могу и я погибнуть. Но ни в коем случае я не оставлю царя!».
.
Мебиус посмотрел пристально на доктора. Доктор Боткин сидел несколько минут молча. Его взор был устремлен в пол.
.
Комиссары уже считали, что он передумает. Но вдруг облик доктора изменился. Он приподнялся и сказал: «Меня радует, что еще есть люди, которые озабочены моей личной судьбой. Я вас благодарю за то, что вы мне идете на встречу. Но помогите этой несчастной СЕМЬЕ! Вы сделаете хорошее дело. Там, в том доме цветут великие души России, которые облиты грязью политиков. Я благодарю вас, господа, но я остаюсь с царем!» – сказал Боткин и встал. Его рост превышал всех».
.
В ссылке

В 1917 году жителям Тобольска необычайно повезло. У них появился свой врач: не только столичного образования и воспитания, но и всегда, в любую минуту готовый прийти больным на помощь, к тому же безвозмездно. Сибиряки посылали за доктором сани, конные упряжки, а то и полный выезд: шутка ли, личный врач самого императора и его семьи! Бывало, правда, что у больных не находилось транспорта: тогда доктор в генеральской шинели со споротыми знаками отличия перебирался через улицу, увязая по пояс в снегу, и все-таки оказывался у постели страждущего.

Лечил он лучше местных врачей, а платы за лечение не брал. Но сердобольные крестьянки совали ему то туесок с яичками, то пласт сала, то мешок кедровых орехов или жбанчик меда. С подарками доктор возвращался в губернаторский дом. Там новая власть дер­жала под стражей отрекшегося от престола государя с семьей. Двое детей доктора тоже томились в заключении и были такие же бледные и прозрачные, как четыре великие княжны и маленький цесаревич Алексей. Проходя мимо дома, где содержалась царская семья, многие крестьяне становились на колени, клали земные поклоны, скорбно крестились, как на икону.

6483803e-5191-460e-9712-2c2973307410

Выбор императрицы

Среди детей знаменитого Сергея Петровича Боткина, основателя нескольких крупных направлений в медицине, лейб-медика двух российских самодер­жцев, младший сын Евгений ничем особенным, казалось, не блистал. Он мало общался со своим прославленным отцом, но пошел по его стопам, как и старший брат, ставший профессором Медико-хирургической академии. Евгений достойно окончил медицинский факультет, защитил докторскую диссертацию по свойствам крови, женился и добровольцем отправился на Русско-японскую войну. Это был его первый опыт военно-полевой терапии, первое столкновение с жестокой реальностью. Потрясенный увиденным, он писал жене подробные письма, которые позже были опубликованы как «Записки о русско-японской войне».

На это произведение обратила внимание императрица Александра Федоровна. Боткину была пожалована аудиенция. Никто не знает, о чем говорила наедине августейшая особа, страдающая не только от хрупкости своего здоровья, но более всего – от тщательно скрываемой неизлечимой болезни сына, наследника русского престола.

После встречи Евгению Сергеевичу было предложено занять должность царского лейб-медика. Возможно, сыграли роль его работы по изучению крови, но, скорее всего, императрица угадала в нем знающего, ответственного и самоотверженного человека.

eb0f3ba7b554192ce52c30d4f57c3fab

В центре справа налево Е. С. Боткин, В. И. Гедройц, С. Н. Вильчиковский. На переднем плане императрица Александра Фёдоровна с великими княжнами Татьяной и Ольгой

Для себя – ничего

Именно так объяснял Евгений Боткин своим детям изменения в их жизни: несмотря на то, что семья доктора переехала в прекрасный коттедж, поступила на казенное обеспечение, могла участвовать в дворцовых мероприятиях, он сам себе уже не принадлежал. Несмотря на то, что его жена вскоре покинула семью, все дети выразили желание остаться с отцом. Но он виделся с ними редко, сопровождая царскую семью на лечение, отдых, в дипломатических поездках. Дочь Евгения Боткина Татьяна в 14 лет стала хозяйкой в доме и управляла расходами, выдавая средства на покупку обмундирования и обуви старшим братьям. Но никакие отлучки, никакие тяготы нового образа жизни не могли разрушить те теплые и доверительные отношения, которые связывали детей и отца.

Татьяна называла его «неоцененный папочка» и впоследствии добровольно последовала за ним в ссылку, считая, что у нее есть только один долг – быть рядом с отцом и делать то, что ему понадобится. Так же нежно, почти по-родственному относились к Евгению Сергеевичу и царские дети. В воспоминаниях Татьяны Боткиной содержится рассказ о том, как великие княжны сливали ему из кувшина воду, когда он лежал с больной ногой и не мог встать, чтобы вымыть руки перед осмотром пациентки.

Многие однокурсники и родственники завидовали Боткину, не понимая, как непроста его жизнь на этом высоком посту.

Известно, что Боткин резко отрицательно относился к личности Распутина и даже отказался принять его больного у себя дома (но сам съездил к нему оказать помощь). Татьяна Боткина считала, что улучшение здоровья наследника при посещении «старца» наступало как раз тогда, когда Евгений Сергеевич уже провел лечебные мероприятия, укрепившие здоровье мальчика, а Распутин приписывал этот результат себе.

EBotkin_Deti

Лейб-медик Е.С. Боткин с дочерью Татьяной и сыном Глебом. Тобольск. 1918 г.

Последние слова

Когда государю предложили выбрать себе небольшую свиту для сопровождения его в ссылку, из указанных им генералов согласился только один. К счастью, нашлись верные слуги среди других, и они последовали за царской семьей в Сибирь, а некоторые и приняли мученическую смерть вместе с последними Романовыми. Среди них был Евгений Сергеевич Боткин. Для этого лейб-медика не было вопроса выбора своей судьбы – он его сделал давно. В глухие месяцы под арестом Боткин не только лечил, укреплял, духовно поддерживал своих пациентов, но и выполнял роль домашнего учителя – царственные супруги решили, что образование детей не должно прерываться, и все заключенные занимались с ними по какому-нибудь предмету.

Его собственные младшие дети Татьяна и Глеб жили неподалеку в съемном доме. Великие княжны и императрица Александра Федоровна посылали открытки, записки, маленькие подарочки, сделанные своими руками, чтобы скрасить трудную жизнь этих ребят, по собственному желанию последовавших в ссылку за отцом. С «папочкой» дети могли видеться всего несколько часов в день. Но и от того времени, когда его отпускали из-под ареста, Боткин выкраивал возможность посетить больных сибиряков и радовался внезапно открывшейся возможности широкой практики.

Спустя несколько томительных месяцев ссылки участь царственных узников была решена: все члены семьи должны быть уничтожены. Не сделали исключения и для верных слуг.

В Екатеринбург, где состоялась казнь, Татьяну и Глеба не пустили, они остались в Тобольске. Долго ничего не слышали об отце, а узнав, не могли поверить.

Екатерина Каликинская

Источник

Поделитесь с друзьями:
  • Добавить ВКонтакте заметку об этой странице
  • Мой Мир
  • Facebook
  • Twitter
  • LiveJournal
  • В закладки Google
  • Google Buzz

Find more like this: АНАЛИТИКА

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *