Бронепалубный крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец» 9 февраля 1904 года (по новому стилю), попытались прорваться из корейского порта Чемульпо в Порт-Артур. Но их встретила японская эскадра из 14 кораблей.
В ответ на предложение японского адмирала спустить Андреевский флаг и сдаться в плен, российские моряки выбрали бой. За час «Варяг» и «Кореец» вывели из строя три крейсера и миноносец. «Варяг» выпустил по японским кораблям 1105 снарядов, но получил 5 подводных пробоин и лишился 3 орудий; офицер и 30 матросов были убиты, 6 офицеров и 85 матросов были тяжело ранены и контужены, около 100 человек получили легкие ранения. Корабль потерял способность продолжать бой. По приказу командира «Варяга» Всеволода Руднева крейсер был затоплен, а канонерская лодка «Кореец» взорвана. Экипажи перешли на иностранные корабли, которые соблюдали нейтралитет в русско-японской войне.
Крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец» ведут бой с японской эскадрой.
В госпиталь Чемульпо сразу после боя поступили 24 русских матроса. Умирая от ран, они просили похоронить их на русской земле.
Правительство России в 1911 году обратилось к Японии с просьбой разрешить перенос праха в Россию, во Владивосток. Японцы дали согласие на перенос останков русских моряков из оккупированной ими Кореи. В сопровождении почетного караула из моряков Сибирского флотского экипажа 17 декабря 1911 года во Владивосток прибыл прах 14 воинов (всего же погиб в том памятном бою 31 моряк).
Крейсер «Варяг» и капитан первого ранга Руднев
Во Владивостоке матросам крейсера «Варяг» был открыт мемориал по просьбе раненых моряков легендарного крейсера. Торжественное перезахоронение праха моряков состоялось 20 декабря 1911 года на Морском кладбище в братской могиле. Летом 1912 года на братской могиле на народные пожертвования был установлен обелиск из серого гранита, увенчанный Георгиевским крестом. Рядом с памятником героям «Варяга» находятся могилы моряков — участников русско-японской войны. На фасаде обелиска надпись: «Нижним чинам крейсера «Варяг», погибшим в бою с японской эскадрой при Чемульпо 27 января 1904 года». Рядом с памятником героям «Варяга» находятся могилы моряков-участников русско-японской войны.
Анатолий Ильюхов
«Варяг» и «Кореец» шли под музыку народного гимна…
Фрагмент «Из записной книжки русского монархиста» Н.И. Черняева
Иностранцы, видевшие, как «Варяг» и «Кореец» шли под музыку народного гимна у Чемульпо 27 января 1904 г. на бой с японской эскадрой адмирала Уриу, состоявшей из шести больших крейсеров и восьми миноносок, восторгались безтрепетным героизмом русских моряков, которые приняли вызов неприятеля, несмотря на то, что на его стороне было подавляющее превосходство в силах. Под влиянием «эпопеи», которую пришлось наблюдать свидетелям этого безпримерного морского сражения, они делались поэтами и давали не сухой протокольный рассказ о том, что видели, а ряд художественных сцен и картин, исполненных высокого трагизма и суровой поэзии. Корреспонденция из Чемульпо, появившаяся в итальянской газете «Matino», производит впечатление чудной симфонии.
Вот начало письма, присланного этой газете лицом, находившимся на итальянском крейсере «Эльба» и наблюдавшим с него подвиг «Варяга» и «Корейца»:
«В 11 1/2 ч. «Варяг» и «Кореец» снялись с якоря. «Варяг» шел впереди и казался колоссом, решившимся на самоубийство. Волнение остававшихся иностранных моряков было неописуемое. Палубы всех судов были покрыты экипажами; некоторые из моряков плакали. Никогда не приходилось видеть подобной возвышенной и трогательной сцены. На мостике «Варяга» неподвижно и спокойно стоял его красавец командир. Громовое «ура» вырвалось из груди всех и раскатывалось вокруг. На всех судах музыка играла русский гимн, подхваченный экипажами, на что на русских судах отвечали тем же величественным и воинственным гимном. Воздух был чист, и море успокоилось. Подвиг великого самопожертвования принимал эпические размеры.
Музыка с нашей стороны замокла. Настали томительная, тяжелая тишина и ожидание. Иностранные офицеры вооружились биноклями, моряки, затаив дыхание, напрягали зрение. Порывы ветра доносили временами с двух удалявшихся судов, становившихся все меньше и меньше, звуки русского гимна.
На несколько моментов надежда загорелась в наших сердцах. Может быть, эта безполезная гекатомба будет избегнута. Самые странные предположения складывались в голове. Некоторые офицеры утверждали, что японцы не могли безнаказанно атаковать русских. Но вот японский адмиральский корабль поднимает сигнал о сдаче. И тотчас же на «Варяге» и на маленьком «Корейце» моментально взвились всюду русские флаги. Весело развевались они, играя на солнце, с чувством гордости и презрения к врагу. Это знак сражения.
В четырех километрах от плотин порта завязался бой. Мы видели раньше, чем звук долетал до нас, огонь, выбрасываемый со всех сторон японской эскадры, огонь, несший потоки железа. Семь громадных колоссов, точно собачья свора, преследовали два русских судна».
Наши войска в бое при Тюринчене, когда японцы перешли через реку Ялу, проявили такую же доблесть, как и герои «Варяга» и «Корейца», и тоже шли в бой под торжественные звуки народного гимна. Вот отрывок из ляоянской корреспонденции «Нового времени» от 26-го апреля (1904 г., № 10135 от 21 мая):
«Офицеры в один голос утверждают, что солдаты были выше всякой похвалы. «Бывало, на ученье никогда от них не добьешься внимательности, а здесь так сами все делали, не успеешь сказать даже. Так и впивались глазами; недолет — сейчас же прицел прибавят…»
Общее удивление и восхищение вызвали 11-й и 12-й Восточно-Сибирские полки. Выдающееся мужество и храбрость их подтверждаются всеми.
«11-й полк пошел в атаку с распущенным знаменем, с музыкой, под звуки «Боже, Царя храни». Командир, полковник Лаплин, повел его сам, верхом на лошади, и сейчас же был убит. Тогда священник Щербаковский (скромный, худенький, бледный, еще молодой и отнюдь не воинственного вида) с поднятым крестом в левой руке бросился вперед — и тоже был поражен двумя пулями в грудь, к счастью, легко».
Можно себе представить, какою бодрящей силой для русского воина должна звучать музыка А. Ф. Львова на слова В. А. Жуковского:
Царствуй на славу нам,
Царствуй на страх врагам,
Царь православный!
Военные музыканты имели своих героев в бое при Тюренчене.
Корреспондент «Нового времени», описывая посещение поезда с ранеными в этом сражении командующим Маньчжурской армией генерал-адъютантом А. Н. Куропаткиным, между прочим, сообщал:
«В офицерском вагоне первым лежал капельмейстер 11-го стрелкового полка Лоос, все время дирижировавший оркестром, игравшим «Боже, Царя храни» и марш во время атаки полка, пока две пули не перебили ему обе ноги.
— Все время играли музыканты, когда шли в атаку? — спросил его главнокомандующий.
— Не переставая, ваше в-ство, пока не перебили многих, — отвечал капельмейстер, радостно сжимая обеими руками врученную ему коробку с орденом».
Речь шла об исполнении Народного гимна.
Николай Черняев
Смотрите также: 8 февраля — день 110-летия начала Русско-Японской войны
Find more like this: НОВОСТИ
Уведомление: 20 июля — 100-летие со дня кончины героя Русско-японской войны командира крейсера «Варяг» контр-адмирала Всеволода Федоровича Руднева | Це
Уведомление: Последний шанс царского флота | Церковь Успения Богородицы