Тайна русского Царя

19 мая — 150-летие со дня рождения Государя Николая II.

«Отец просил передать всем тем, кто Ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за Него, так как Он всех простил и за всех молится, и чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильнее, но что не зло победит зло, а только любовь».

Великая Княжна Ольга Николаевна
(отрывок письма из Тобольска).

В Царской Часовне под Санкт-Петербургом хранится мрачный металлический предмет, выкрашенный в черный цвет. Это подсвечник. В его основе находится штык, которым один из латышских стрелков добивал тринадцатилетнего Цесаревича Алексея. История появления подсвечника в часовне, в которой он одиноко лежит в углу на полу, вызывает мистический ужас…

По словам хранительницы Царской часовни, «железный комендант» Яков Юровский оставил темный след не только в истории России, но и навлек страшное проклятие на весь свой род. По роковому стечению обстоятельств все внуки главного палача семьи Царя Николая II трагически погибли, а девочки умерли еще во младенчестве.

Павел Рыженко. «Ипатьевский дом после расстрела Царской Семьи» 

Проклятие Юровских

Один из детей Риммы, любимой дочери Юровского, погиб при пожаре, другой упал с крыши сарая, третий отравился грибами, еще один повесился, а пятый умер за рулем автомобиля.

Римму в 1935 году арестовали и бросили в лагерь для политзаключенных. Яков Михайлович сильно переживал за свою доченьку, однако даже не попытался вытащить ее на свободу. «Мы прокляты!» — говорил он всем.

Племянница Юровского Мария в юности сбежала с заезжим цыганом, который вскоре ее бросил, оставив одну с их общим ребенком Борисом, которому выпала нелегкая жизнь. Будучи еще мальчишкой, он нянчил, а затем собственноручно хоронил своих братишек и сестренок, которых мать рожала от разных мужчин. Все они умерли от голода и холода.

В последние годы жизни Яков Юровский постоянно жаловался на боли в груди. Его мучили одышка, бессонница, повышенное давление. Цареубийца умер от рака легких в полном одиночестве.

В течение шести лет после трагической июльской ночи 1918 года почти все участники расстрела Царской Семьи так или иначе погибли, не оставив после себя потомков.

Лишь один латышский стрелок, добивавший штыком очнувшегося Цесаревича, гордившийся этим и сохранивший кровь Наследника на штыке, умер в 1948 году и завещал захоронить орудие убийства ребенка вместе с собой на груди.

После этого до наших дней в его роду рождались одни уроды и дауны.

Родственники понимали, что на них легло проклятие за убиение Царской Семьи. Они обращались к священникам, колдунам, экстрасенсам, но никто не мог им помочь.

Несколько лет назад покойный приснился одному из своих потомков и велел вскрыть гроб, взять оттуда штык и отнести его в церковь. Взору родственников, выполнявших волю умершего, предстала мистически жуткая картина: нижняя часть каленого штыка, обагренная кровью Цесаревича, была «изъедена» так, словно ее плавили в огне. Верхняя же часть и деревянная (!) ручка полностью сохранились, несмотря на то, что пролежали на трупе почти 60 лет.

Священники отказались принять на хранение этот штык. Тогда из него сделали подсвечник. Но и в таком виде ни в одной церкви он не «прижился».

Двоюродный правнук цареубийцы Владимир Юровский по сегодняшний день уверен, что страшный грех, совершенный его предком, веками не искупить ни хорошими поступками, ни честным трудом его потомков. И всерьез беспокоится за будущее сына и дочки…

Пророчество Теракуто

…К середине июля 1918 года военная обстановка вокруг Екатеринбурга становилась напряженной. Белая армия адмирала Колчака приближалась к городу. Царственные узники слышали, как мимо их нынешней тюрьмы, Ипатьевского дома с зарешеченными окнами, проходила артиллерия, пехота, иногда кавалерия, где-то далеко звучала канонада.

Военный комиссар Голощекин нервно ходил по своему кабинету. Что делать с Императором и его Семьей? Недавно латышскими охранниками было перехвачено письмо к Царю от белого офицера. Речь шла о побеге… «Надо ехать в Москву, на прием к Владимиру Ильичу!» — наконец, решил он.

Ленин ответил жестко и категорично: «Мы не должны оставлять “белым” живое знамя. В данных обстоятельствах надо действовать быстро и безжалостно!»

* * *

…В большой комнате на первом этаже Ипатьевского дома постелили на полу огромный соломенный матрас, чтобы Александре Федоровне было не так мучительно сидеть из-за болей в спине. Серым утром 16 июля великая княжна Татьяна, как обычно, читала матери Евангелие, а Государь, задумавшись, сидел рядом.

«Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих…» (Иоан. 15:13) — тихо звучал голос дочери.

«А ведь тот буддийский монах знал Евангелие! — вдруг подумал Царь. — Как же он сказал мне тогда? — “Блажен, кто кладет душу свою за други своя… Трижды блаженней, кто положит ее за врагов своих… Но нет блаженней жертвы Твоей за весь народ Твой!.. Настанет час, что Ты жив, а народ — мертв, но сбудется: народ спасен, а Ты — свят и бессмертен. Оружие Твое против злобы — кротость, против обиды — прощение. И друзья и враги преклонятся пред Тобою, враги же народа Твоего истребятся…”»

— Видишь, Государь, как сбываются слова мои, которые прочитал я о Тебе в Книге Судеб? — услышал Император голос старого японского затворника-монаха Теракуто, который незримо возник в тюремной комнате царских пленников и склонился в низком поклоне перед Николаем II, как тогда, в 1891 году…

.

Юный Цесаревич Николай, следуя специальной образовательной программе, в целях ознакомления с различными областями России, принимал участие во многочисленных поездках по стране своего отца Александра III. Кроме того, в сопровождении принца Греческого Георга совершил кругосветное путешествие. За девять месяцев он посетил Австрию, Триест, Грецию, Египет, Индию, Китай, Японию, проехал всю Сибирь, проделав путь в 51 тысячу верст.

В Японии Наследник Цесаревич вместе с офицерами эскадры неоднократно бывал в пригороде Нагасаки Инасамура, называемом русской деревней.

Старый японец, хранитель православных могил, с большим уважением и любовью относившийся к русскому Наследнику, посоветовал Цесаревичу повидаться, если на то будет благословение Неба, с известным отшельником, взору которого открыты тайны мира и судьбы людей.

Одевшись в штатское платье, взяв с собой переводчика — маркиза Хиробуми Ито, видного государственного деятеля Японии, и принца Греческого Георга, Наследник пешком направился к Теракуто, жившему в роще близ города Киото. Предвидя приход необычного гостя, монах упал наземь в благоговейном почтении. Цесаревич Николай, подойдя к нему, наклонился и бережно поднял его.

— О, Ты, Небесный Избранник, — заговорил тогда Теракуто. — О, великий искупитель, мне ли проречь тайну земного бытия Твоего? Ты выше всех. Нет ни лукавства, ни лести в устах моих пред Всевышним.

Два венца суждены Тебе, Царевич: земной и небесный. Играют самоцветные камни на короне Твоей, Владыко могущественной Державы, но слава мира пройдет, и померкнут камни на земном венце, сияние же венца небесного пребудет во веки. Наследие предков Твоих зовет Тебя к священному долгу. Их голос в Твоей крови. Они живы в Тебе, много из них великих и любимых, но из них всех Ты будешь величайшим и любимейшим. Великие скорби и потрясения ждут Тебя и страну Твою. Ты будешь бороться за ВСЕХ, а ВСЕ будут против Тебя…

* * *

— Не поверил я тогда тебе, буддийский монах, прости меня! И встань с колен, прошу тебя, — Государь протянул руки к Теракуто, но тот остановил его движением ладони.

— Я знал это… Считаешь нас язычниками? Может быть, Ты и прав… Но вспомни слова Апостола Павла: «Не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут, ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их» (Рим. 2:13-15). Мы, буддисты, не имеем закона Христова, но, очистив сердца свои от земных страстей соблюдением нравственных законов, разве не можем обрести Истину?

Скажи мне, неужели Ты не поверил мне даже тогда, когда познал знамение, о котором я Тебя предупредил?

Царь Николай II задумался, потом медленно заговорил, вспоминая:

— Через несколько дней после нашей с тобой встречи, 29 апреля, я и принц Георг в сопровождении принца Арисугава-но-мия отправились на колясках, которые везли рикши, из Киото в город Оцу. Длинная процессия из полсотни джин-рикш медленно двигалась по многолюдной улице. И вдруг какой-то фанатик, полицейский-самурай по имени Цуда Сандзо, который отвечал за порядок и находился в толпе кланяющихся горожан, выхватил меч и дважды попытался ударить меня по голове. Но первый его удар лишь скользнул, причинив неопасное ранение. А второй успел отбить Принц Георг бамбуковой тростью, что спасло мою жизнь… Потом отец мой, Император Александр III, приказал украсить эту трость оправой с бриллиантами тончайшей ювелирной работы…

Полицейский из города Оцу, совершивший нападение на цесаревича Николая

Монах поднял на Государя ясные глаза:

— Сбылось знамение, первое предсказание старого Теракуто: трость оказалась сильнее меча, и трость засияла!

— Да. Но я молчал о твоем предсказании. Я хотел его забыть…

— Были еще знамения… Помнишь ли Ты, как при входе Твоем в храм буддийские священнослужители повергались пред Тобою ниц, а когда Ты их поднимал, смотрели на Тебя с благоговением и с трепетом, торжественно вводили Тебя в святилище свое? Если же кто еще из свиты Твоей хотел войти вслед за Тобой, ламы преграждали им путь.

— Почему они так поступали, монах, я же был еще только Наследником?

— «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» — так сказано в Евангелии? Вот и наши буддистские священнослужители узрели земного Бога — Царя-искупителя, который, Христу в уподобление и славу Христову, искупит соборный грех измены, совершенный Его подданными.

— Что же ты видишь сейчас в своей Книге Судеб? — смиренно спросил Царь и глубоко вздохнул, как человек, готовящийся получить удар.

— Вижу огненные языки над главой Твоей и Семьей Твоей. Это посвящение…

Вижу бесчисленные священные огни в алтарях пред Вами. Это исполнение…

Да принесется чистая жертва и совершится искупление! Станешь Ты осиянной преградой злу в мире… Здесь мудрость и часть тайны Создателя… Начало и конец… Смерть и бессмертие… Миг и вечность…

* * *

За дверью послышались шаги, щелкнул замок. Государь вздрогнул и открыл глаза. В комнату вошел комендант. Удивительно, но, впервые за долгие дни, он принес молоко и несколько яиц для больного Цесаревича, о чем давно просила Александра Федоровна. Юровский сообщил также, что передал монахиням просьбу Татьяны достать ей ниток для шитья…

Последняя ночь

Начальник охраны разбудил пленников в полночь.

— Николай Александрович, — обратился он к Императору Николаю II, — вам стало небезопасно находиться в комнатах. Слышите стрельбу? Поэтому попрошу всех, не мешкая, собраться и перейти в подвал… Я провожу вас.

Царь выглядел похудевшим. Накануне он почему-то частично постриг бороду. Сомнения одолевали Государя. Ему вдруг отчетливо вспомнился день 12 марта 1901 года…

Вместе с Царицей Александрой Федоровной он торопился в Гатчинский дворец, где хранилось таинственное письмо пророка Авеля с надписью, оставленной прапрадедом его Императором Павлом I: «Вскрыть Потомку Нашему в столетний день Моей кончины».

Сейчас, одеваясь в ночи по приказу Юровского, Николай II словно заново вскрыл заветный ларец, достал бумагу и стал читать: «…На венец терновый сменит он корону царскую, предан будет народом своим, как некогда Сын Божий. Война будет, великая война, мировая… По воздуху люди, как птицы, летать будут, под водою, как рыбы, плавать, серою зловонной друг друга истреблять начнут. Измена же будет расти и умножаться. Накануне победы рухнет Трон Царский. Кровь и слезы напоят сырую землю. Мужик с топором возьмет в безумии власть, и наступит воистину казнь египетская… Потом будет жид (жиды — люди, ненавидящие, убивающие Христа — авт.) скорпионом бичевать Землю Русскую, грабить Святыни ее, закрывать Церкви Божии, казнить лучших людей русских. Сие есть попущение Божие, гнев Господень за отречение России от Святого Царя…»

Перед мысленным взором Царя появился еще один пожелтевший от времени, с полинявшими чернилами листок. Рукой святого преподобного Серафима Саровского на нем было начертано пророчество о тех ужасах и бедствиях, которые постигнут страну и Царскую Семью. «…Страшное время идет на Россию. Я молил Господа отвести эту страшную беду, но Господь не услышал убогого Серафима».

Николай II посмотрел на Царицу. Александра Федоровна поправила волосы, взяла в руки шляпу, но, подумав, положила ее на место. Потом подошла к Цесаревичу и стала тихонько будить его…

Император вспомнил, как в 1903 году в великом смирении сидели они с Царицей на полу, на ковре, в маленькой келье знаменитой на всю Россию, Христа ради юродивой, блаженной Паши Саровской в Дивеево, как сказала она им: «Тебя и всю Твою Семью через 15 лет убьют. Не противься этому, Царь, такова воля Божия. Девочек не выдавай замуж. Будет у Тебя сын, но Ты ему не обрадуешься…»

— Я вам не верю! — вскрикнула тогда потрясенная услышанным, в почти обморочном состоянии, Александра Федоровна.

Параскева Ивановна подала ей кусок красной материи:

— Это твоему сынишке на штанишки, и когда он родится, тогда поверишь тому, о чем я говорила вам.

Цесаревич Алексей унаследовал по материнской линии тяжелое заболевание крови — гемофилию…

* * *

Государь подошел к окну, из которого на него сквозь решетку угрожающе глянул ночной мрак, словно та, выпущенная часовым пуля, которая пробила стекло чуть выше головы Анастасии, когда она хотела открыть форточку, чтобы только проветрить комнату. Царь не дрогнул, не отшатнулся от оконного стекла. Продолжая смотреть в темноту, он тихо произнес слова святого Иова Многострадального: «Ибо ужасное, чего я ужасался, то и постигло меня, и чего я боялся, то и пришло ко мне…» — Государь расправил плечи, решительно продолжил: — Но нет такой жертвы, которую я бы не понес, чтобы спасти Россию!.. А Русь святая будет спасена, ведь сказал еще святой Авель: «И восстанет в изгнании дома твоего князь великий, стоящий за сынов народа своего. Сей избранник Божий, и на главе его благословение. Он будет един и всем понятен, его учует сердце русское. Облик его будет державен и светел, и никто не речет: “Царь здесь или там”, но “Это он”. Воля народная покорится милости Божией, и он сам подтвердит свое призвание… Имя его трикратно суждено в истории российской. Открыто было Пророку Даниилу: “И восстанет в то время Михаил, князь великий, стоящий за сынов народа твоего…” (Дан. 12:1). Свершатся надежды русские. На Софии, в Царьграде, воссияет Крест Православный, дымом фимиама и молитв наполнится Святая Русь и процветет, аки крин небесный…»

.

В два часа узники в сопровождении Юровского, его помощника и двух чекистов вышли из своих комнат. Алексей совсем не мог передвигаться самостоятельно: после болезни он еще только недавно стал подниматься на ноги. Царь шел впереди и на руках нес сына, одетого, как и отец, в китель. Александра Федоровна и дочери, оставив свои пальто и шляпы в комнатах, следовали за ними. Последними вышли доктор и прислуга.

Комендат вывел всех во двор, затем показал дорогу к подвалу. Своему помощнику он приказал вынести из чулана три стула. Императрица села рядом с арочным столбом, у стены, неподалеку от окна. Дочери заботливо положили для нее на стул маленькую подушечку, предусмотрительно захваченную с собой. Николай II с Цесаревичем сели рядом в самом центре комнаты. Позади Алексея стоял доктор Боткин. Двое слуг и горничная держались в углу от входа, у стены.

Неожиданно для узников в подвал вошли еще двое чекистов и семеро латышских стрелков. Юровский достал из кармана бумагу и зачитал текст, из которого следовало, что по решению Уральского областного Совета Николай II и его семья подлежат уничтожению. Затем добавил:

— Николай Александрович, нам известно, что ваши пытались организовать для вас побег, хотели спасти вас… У них это не получилось… Вас ждет расстрел!

Государь успел спросить:

— Простите, разве нас никуда не повезут?

Юровский в ответ начал палить из пистолета, словно сумасшедший. Раздались выстрелы чекистов и латышей… Цесаревича добивали штыком…

Наталья СОВЕТНАЯ

Иллюстрация на анонсе: Павел Рыженко. «Заточение в Царском Селе»

Источник

Смотрите также: Николай Блохин. Без Царя Россия погибнет

Find more like this: АНАЛИТИКА