Последняя обитель Андрея Рублева

17 июля —  день памяти преподобного Андрея Рублева, иконописца (XV).

В 1961 году два Андрея – Тарковский и Михалков-Кончаловский – в своей заявке на сценарий фильма «Страсти по Андрею» написали: «Биография Рублева – сплошная загадка. Мы не хотим разгадывать тайну его судьбы…»

Судьба величайшего художника древней Руси и по сей день остается величайшей загадкой. Даже всемирно известное имя отражает лишь часть жизни иконописца: Андрей – имя монашеское, а настоящее мы вряд ли когда-нибудь узнаем. Рублев – это так называемое «прозвищное отчество», а не фамилия: фамилий тогда просто не было. Известны лишь два прижизненных упоминания Андрея Рублева в летописи. Первое относится к его работе в Благовещенском соборе московского Кремля под руководством Феофана Грека в 1405 году. Второе – к работе над росписью владимирского Успенского собора по заказу великого князя, начатой 25 мая 1408 года Даниилом Иконником и Андреем Рублевым.

ХХ век называют временем «второго рождения» Рублева по части научных открытий. Были названы даже совершенно нефигуральные даты его рождения и смерти, и главным «поставщиком» информации стал московский Спасо-Андроников монастырь. Но каждое новое открытие только усугубляло загадку, превращая историю Андрея Рублева в исторический детектив.

Как Рублева «похоронили»

Февраль 1947 года. Институт истории искусств Академии наук СССР. На повестке заседания секторов архитектуры и живописи – доклад Петра Барановского, легенды советской архитектурно-реставрационной школы. Легендой Петр Дмитриевич стал еще при жизни: на его счету были десятки спасенных от уничтожения шедевров архитектуры по всему Советскому Союзу. Самые известные – Покровский собор на Красной площади и Коломенское. В Коломенском он и был арестован в 1933-м, отсидел три года в сибирском лагере, вышел с мандатом ударника Сиблага: «Труд в СССР – дело чести, дело доблести и геройства». В отношении Барановского характеристика верная, тут советская власть не ошиблась.

Но в том памятном феврале 1947 года несгибаемый Петр Дмитриевич волновался. Он должен был объявить о своем потрясающем открытии, а именно – о том, где и когда был похоронен «главный художник» Руси, Андрей Рублев.

«В 1939 г. среди прочих значительных материалов, которые получила М.Ю.Барановская от профессора-архивиста Н.П.Чулкова, работая вместе с ним над «Московским некрополем», была надпись с надгробия Андрея Рублева. По комментариям, которые имелись при этой надписи, можно было с совершенной определенностью судить, что она была сделана знаменитым нашим ученым XVIII в. Гергардом Миллером. От него же надпись поступила к Н.И.Новикову и затем какими-то путями попала к Чулкову», – зачитывал перед собравшимися свой доклад Барановский. Стоит пояснить, что М.Ю. – это Мария Юрьевна Барановская, жена Петра Дмитриевича, знаток истории декабристов и крупнейший специалист своего времени по московским некрополям.

Далее Барановский сообщает, что надпись была сделана на доске, которую Миллер увидел на стене собора Спаса Нерукотворного образа в Андрониковом монастыре – месте, где Рублев провел последние годы жизни и создал свое последнее творение: роспись Спасского собора.

Итак, среди материалов историка Миллера, скончавшегося в 1783 году, было лишь описание надгробной доски над местом погребения Рублева. Доска находилась на внешней стороне собора Андроникова монастыря и была «…белого камня с врезанными внутрь буквами, длиною 10 вершков, шириною – 8 вершков (доска разрушающаяся). Многие буквы утратились: «Лета 6938 (1430) … чен… ка Игнат… Богоносца … с суббот… нощи… нь… Андрей… писаша иконы свят… м… прозв… Рублев … схиме … зело украшен … бытия в сем …».

При этом «первая запись, снятая с остатка плиты Г.Ф.Миллером, не сохранилась. Первая копия с нее, снятая Чулковым, также не сохранилась, вторая копия, снятая Барановской, в архиве Чулкова имеет следующие особенности: 1. Сохранился год 6938, но это не дает точной даты, так как может быть и 1429, и 1430 г. Для того чтобы определить год, надо знать месяц. 2. Сохранилось указание праздника того дня. Есть все основания, чтобы совершенно точно это утверждать: «на память мученика Игнатия Богоносца». 3. Сохранилось указание дня недели: «с субботы». Легко восполнить отсутствие – на воскресенье, тем более, что далее это уточняется словами «в нощи». 4. Не сохранилось месяца, числа и часа».

Далее Барановский утверждает, что ему удалось полностью реконструировать текст надписи:

«Лета 6938 (1430) генваря в 29 день на память / преподобного отца нашего мученика Игнатия / Богоносца перенесения мощей с субботы на воскресенье в … / часу нощи преставися инок Спасо Андроньева монастыря Андрей / преизрядно писаша иконы святых приснопамятный / муж прозванный Рублев скончался в схиме / добродетелми зело украшен его бытия в сем мире /… лет и погребен бысть на сем месте».

Итак, Барановский выносит на суд научного сообщества сразу два сенсационных открытия: во-первых, полностью подтвержденный факт захоронения Андрея Рублева в Андрониковом монастыре, во-вторых, точную дату его смерти – 29 января 1430 года. Барановский идет еще дальше – высказывает предположения относительно точного места погребения Рублева. В своем докладе он заявляет, что, скорее всего, Рублев похоронен у северо-западного угла Спасского собора. Дело в том, что с южной и западной стороны к собору были пристроены паперти, а вот северная осталась нетронутой, что «являлось результатом уважительного отношения к похороненным здесь почтенным лицам».

Академики поддержали стройную версию Барановского безоговорочно. 29 января, 1430 год, Андроников монастырь. Одна из немногих «аксиом» в биографии великого иконописца. Для большинства –  и по сей день. А для исследователей жизни и творчества Рублева – до 1984 года.

— В 1984 году, когда Петр Дмитриевич умер, мы бросились в его архив искать легендарную надпись, «доску». Искали долго. Но даже намека на эти материалы в архивах Барановского не было, – рассказывает Лилия Михайловна Евсеева, заведующая научно-исследовательским отделом Центрального музея древнерусской культуры и искусства имени Рублева, располагающегося на территории Андроникова монастыря. – Мы и раньше предполагали, что доклад о месте и времени захоронения Рублева был большой авантюрой Петра Дмитриевича, но после его смерти убедились в этом окончательно.

Можно по-разному называть то, что предпринял в отношении истории Рублева Барановский: авантюрой, научной мистификацией, «ложью во спасение». Подлинный смысл этого доклада был до крайности прост. Андроников монастырь после революции подлежал сносу как малозначимый религиозный памятник. С этим вопросом затянули – устроили там лагерь ВЧК для белых офицеров, затем – колонию для беспризорников, общежитие для рабочих завода «Серп и Молот», архив Главного управления военных трибуналов… После войны к идее сноса монастыря вернулись вновь. И тут весьма кстати Барановский делает свой сенсационный доклад, которым доказывает уникальное значение Андроникова монастыря в жизни и творчестве Андрея Рублева – иконописца, признанного даже советской властью: имя Рублева значится в декрете Совнаркома от 1918 года об установлении в Москве памятников революционерам, деятелям науки и искусства, за подписью Ленина. Над проектом памятника Рублеву в 1918 году работал скульптор В.А.Ватагин, но трехметровая композиция так и не была установлена.

— Думаю, многие на том заседании 1947 года понимали, что именно хотел сказать своим докладом Барановский. Ведь ни плиту, ни надпись никто не видел, она как-то очень резко «всплыла». Кроме того, памятные доски простым инокам, каким был Рублев, в первой половине XV века не ставили. Но Петра Дмитриевича поддержали, поскольку цель его была ясна: спасти Андроников монастырь, – подытожила Лилия Михайловна.

После доклада деятели культуры во главе с академиком И.Э.Грабарем отправили в ЦК письмо с предложением отреставрировать Спасо-Андроников монастырь и открыть в нем музей древнерусской живописи имени Андрея Рублева. Миссия Барановского была выполнена, исторический пробел в отношении русского гения – «заполнен». Могилу великого художника будут искать, но позже – после того, как Рублева «родят».

Как Рублева «родили»

Год 1959. Спасенный Барановским Андроников монастырь с 1949 года является музеем. Его директор, Давид Ильич Арсенишвили, все эти годы живет в притворе Спасского собора, ожидая, когда вопрос с реставрацией монастыря сдвинется с мертвой точки. Но подвижек нет: денег на восстановление храмов не выделили, людей, живущих в постройках монастыря, не переселили.

Год за годом проходит в мелких дрязгах: борьбе за летний душ, который жильцы возвели возле Спасского собора, за футбольное поле на месте древних захоронений. Не выдержав, Давид Ильич решил привлечь общественность. Смело и с долей авантюризма, как до него поступил Барановский.

— Первым делом Арсенишвили пошел на помойку. Собрал там сломанные стулья, починил их. Зачем? А как вы думаете, что нужно для заседания этой самой «общественности»? Нужно сесть! – улыбается Лилия Михайловна.

На стулья с помойки пришли искусствоведы, архитекторы, профессора и деятели Академии наук. Арсенишвили звал и представителей иностранных посольств, но эту инициативу задушили на корню. Музей находился в таком плачевном состоянии, что московские чиновники приказали «не позориться». Однако заседания денег на реставрацию не привлекли, а потому официально открыть музей было нельзя.

— Каким-то образом Арсенишвили удалось выйти на Илью Эренбурга, известнейшего писателя и публициста. Он на просьбу о помощи откликнулся, вместе начали думать, как же проблему с реставрацией решить. И ведь придумали! Они решили, что 1360-й год – возможный год рождения Рублева. Согласно летописям, он умер старцем, так что дата, хоть и была абсолютно вымышленной, имела право на существование. Эренбург эту информацию донес до ЮНЕСКО и предложил сделать 1960-й год годом Андрея Рублева. Там согласились. Сведения доходят до ЦК: как это так, вся Европа праздновать будет, а у нас развал полный. Деньги выделили моментально, реставрацию выполнили буквально за год, – рассказывает Лилия Михайловна.

Музей был открыт для посетителей 21 сентября 1960 года. К тому времени последних жильцов Андроникова монастыря выселили, одну из крепостных стен воссоздали, провели масштабную реставрацию Спасского собора (спасенный Барановским, он сегодня является древнейшим храмом Москвы за пределами Кремля): убрали приделы XIX века, восстановили барабан, повторяющий исторические формы, укрепили здание и неожиданно сделали сенсационное открытие – на этот раз без всякой мистификации. Дело в том, что в пожаре 1812 года погибли все фрески собора, которые выполнил Андрей Рублев. Не осталось ни малейшего фрагмента – из-за пожара рухнул барабан, внутри собора все выгорело дотла. Но до пожара, в самом начале XIX века, три алтарных окна по неизвестным причинам заложили кирпичом. Когда реставраторы их вскрыли, то обнаружили единственные в Москве хорошо сохранившиеся фрагменты работы Рублева – орнаментальную роспись на оконных откосах.

В суете реставрационных работ, новых открытий и начала функционирования музея про выдуманную дату как-то забыли, что для Арсенишвили, конечно, было огромным везением. Несостоятельность их с Эренбургом версии могли легко доказать, но по стечению обстоятельств этого не произошло. Потом дата рождения Рублева, как это часто бывает, поселилась на страницах учебников и справочников. И, возможно, благодаря этому вымышленному «юбилею» Тарковскому, хоть и не сразу, но разрешили снять фильм об Андрее Рублеве, в котором смиренный инок обрел плоть и силу в феноменальном исполнении Анатолия Солоницына.

 Монумент вблизи предполагаемого места захоронения Андрея Рублева

Рублевское место

Искать точное место захоронения Рублева на территории Андроникова монастыря начали только во второй половине XX века. В рукописном сборнике начала XIX века из собрания Ярославского Историко-архитектурного музея-заповедника была обнаружена запись, сделанная составителем сборника, постриженником Ионой. Иона приводит отрывок из Духовной грамоты Иосифа Волоцкого с рассказом об иконописцах – учениках Андроника и Саввы – Андрее и Данииле, и дополняет от себя: «святость обоих свидетельствуют и письменные месяцесловы. Святые же их мощи погребены и почивают в том Андрониеве монастыре под старою колокольнею, которая в недавнем времени разорена, и место сравнено з землею, яко ходити по ней людем всяким и нечистым, и тем самым предадеся забвению (память) о тех их святых мощах».

Колокольню XVII века, у стен которой, видимо, был погребен Андрей Рублев, разрушили в 1803 году при строительстве новой колокольни, которую, в свою очередь, разобрали на кирпичи в 1920–1930-е годы…

На проведение масштабных археологических раскопок нет средств, хотя контуры старой колокольни были обнаружены с помощью специального оборудования. Разрабатывалась также версия, согласно которой мощи Рублева покоятся под алтарной частью Спасского собора. Там археологические исследования проводились, и под алтарем действительно нашли захоронения, относящиеся к XV веку.

— Было заявлено, что одно из тел принадлежит Андрею Рублеву. Исследователи привели такие доводы: в костях усопшего обнаружено повышенное содержание ртути. Значит, это художник, который имел дело с ртутными красками. Но абсолютно не доказано, что художники прямо-таки «насыщались» ртутью. Вот в ходе письма по меди – да, это было очень вредное производство. И церкви, и музею нашему, конечно, очень бы хотелось верить, что нашли именно Рублева. Но на данном уровне развития технологий мы не имеем на это права, – констатирует Лилия Евсеева.

За несколько веков на монастырском кладбище были похоронены сотни людей – не только монахи, но и цвет московского дворянства, и простолюдины… Даже если будет перекопана вся территория, идентифицировать останки Рублева пока не представляется возможным. Возможно, ключ к разгадке дадут новые письменные источники. Но найдут ли их – тоже вопрос.

Увидеть орнаменты кисти Рублева на оконных откосах Спасского собора сегодня нельзя – они расположены в алтарной части, вход туда по понятным причинам закрыт. Зато открыта уникальная экспозиция копий фресок Рублева из Успенского собора во Владимире. Их выполнил в 1960-70-х годах художник Николай Владимирович Гусев, служивший в театре Станиславского. Однажды он попал в Ферапонтов монастырь, где увидел фрески Дионисия, после чего отправил в театр телеграмму: «Прошу меня уволить. Буду копировать фрески».

Гусева вовремя нашел Арсенишвили и заказал ему копии успенских фресок. По иронии судьбы, музейная экспозиция – единственная возможность увидеть Успенский собор глазами Рублева. В ходе реставрации собора в 1960-е годы фрески были крайне неудачно поновлены. Гусеву же удалось их скопировать самым точным образом: до реставрации оригинальная роспись держалась из-за наслоений грязи и копоти. Когда эти слои снимали, фрески буквально рассыпались на песчинки.

В 1988 году Андрей Рублев стал единственным художником, канонизированным Русской православной церковью. Это знаковое событие, однако, никак не отразилось на судьбе творений святого иконописца. Фрески Рублева в звенигородском соборе Успения на Городке продолжают разрушаться, состояние испорченных реставрацией фресок во владимирском Успенском соборе ученые прямо называют катастрофическим.

Но чудеса происходили и происходят: недавно в Благовещенском соборе Кремля были обнаружены фрагменты фресок, выполненных при участии Андрея Рублева – а ведь они считались полностью утраченными после обрушения собора в 1416 году и великого пожара 1547 года, о котором в летописи осталась запись: «деисус Ондреева письма Рублева златом обложен… погоре». Найденные фрагменты дают возможность уверенно судить о первоначальной гамме рублевских росписей.

Так, по обломкам и крупицам, приходится искать подлинного Рублева в многовековых наслоениях легенд, мифов и благородных мистификаций. Возможно, еще не раз его творения придется спасать усилиями ученых-подвижников. Да и территория маленького Спасо-Андроникова монастыря еще не выдала всех своих тайн и интригует обещаниями новых открытий. Сохраненный для потомков собор Спаса Нерукотворного, «церковь камена зело красна, подписанием чюдным украшенная в память отцов своих» руками иконописца Андрея, «еже и доныне всеми зрится», оставаясь главным «московским местом» Андрея Рублева.

Вика Головкина

Источник

.

«ТРОИЦА ВЕТХОЗАВЕТНАЯ» АНДРЕЯ РУБЛЁВА

Общепризнанной вершиной творчества русского гения считается знаменитая на весь мир икона «Троица» кисти Андрея Рублева. В ней он изобразил трех ангелов «как символ единосущия и равенства трех лиц Пресвятой Троицы, согласно православному Символу веры. Впечатление единства трех ангелов достигается и общностью их душевного состояния, их тихой и светлой скорби…».

Икона написана по библейскому сюжету. К Аврааму явилось трое юношей. Патриарх заклал тельца, пышно угостил гостей, догадавшись, что в этих дивных странниках явилось к нему воплощение извечного троичного начала божества, известного, кстати, во многих религиях. Этот сюжет часто использовали византийские иконописцы. Они в своих произведениях передавали библейскую легенду во всех подробностях. Здесь были и сцены заклания, и стол с яствами, и жертвенные животные. Андрей Рублев сконцентрировал свое внимание на главном. Три ангела восседают вокруг стола, на котором стоит лишь жертвенная чаша, «с головой жертвенного тельца, прообраза евангельского агнца, символа жертвенности Христа во имя любви и спасения человеческого рода». Я и в этот раз не стану заниматься не своим делом и пытаться дать искусствоведческий анализ гениального творения русского мастера.

Я скажу лишь о своих внутренних переживаниях и размышлениях, вызываемых рублёвской «Троицей».

Известно, что после того, как Андрей Рублев вместе с Даниилом Черным расписал Успенский собор во Владимире по повелению великого князя Московского, художник занял ведущее положение среди московских иконописцев. По мнению некоторых специалистов, он работал в те годы в мастерской Троицкой лавры, где любимый ученик Сергия Радонежского Никон поручил ему написать «Троицу Ветхозаветную». Это было время завершения Сорокапятилетней войны. Время окончательного утверждения в русском народе мысли о том, что с данной зависимостью от Орды скоро будет покончено раз и навсегда. Из русской истории известно, что произойдет это радостное событие только в 1480 году. И виною тому будет «последняя распря русских князей», продолжавшаяся чуть менее тридцати лет, с 1433 по 1462 годы. Об этом, естественно, в 1410-е годы, когда Андрей Рублев писал «Троицу», никому известно не было. Но почему Никон предложил великому мастеру, а тот согласился писать «Троицу»? Почему исходит от иконы… даже не мысль, не нравоучительная какая-то истина, а нечто более тонкое, мудрое, которое можно назвать эманацией духа, умиротворяющего, успокаивающего, предостерегающего и подсказывающего, что сила народа в единстве духа, сердца, разума, Бога Святого Духа, Бога Сына, Бога Отца?

В конце концов, почему на картине фоном выбран золотой, а лучше сказать, солнечный цвет, а превалирующими цветами (одежда, верхняя часть стола… являются цвета, гораздо позже вошедшие в государственную символику России? То есть цвета красный (на картине — пурпурный), синий, белый (на картине — светло-светло-золотой)? Случайное совпадение? Случайное попадание в «десятку»? Может быть, и случайное совпадение. Но гении тем-то и отличаются от простых людей, что случайные прозрения у гениев логичны, как логична жизнь на земном шаре, как логичны судьбы самых великих из людей.

Я никому не навязываю своего мнения. Я прошу только об одном: приди, о читатель, в Третьяковскую галерею, взгляни на икону Андрея Рублева, подумай. И другие мысли придут тебе на ум, и другие прозрения, догадки, и они не будут противоречить логике движения Русского государства в том пространственно-временном интервале, в котором работал и жил великий русский иконописец.

Завершая совсем короткий разговор об Андрее Рублеве и его творчестве, нужно вспомнить о его «втором рождении», которое датируется началом XX века, когда специалисты решили раскрыть «Троицу» Рублёва, находившуюся в те годы в Троицком соборе Троице-Сергиевой лавры. Ученым было известно по письменным источникам, что эту икону написал Рублев, что в последующие века ее несколько раз обновляли, а по сути дела, на ней писали новые иконы.

Вот как об этом пишет выдающийся советский ученый В. Н. Лазарев:

«Русская икона является одним из самых примечательных художественных открытий XX века. В прошлом столетии даже коллекционеры, специально собиравшие памятники древнерусской иконописи, не подозревали, какие красоты они в себе таят… Когда в 900-х годах впервые приступили к расчистке икон, выяснилось, что под поновлениями и записями древнее письмо превосходно сохранилось и приобрело твердость и плотность кости… Как бы внезапно спала пелена, застилавшая подлинный лик русской живописи… И сразу же стало очевидно, что это искусство не было ни аскетическим, ни суровым, ни фанатичным, что в нем ярко отразилось живое народное творчество, что оно перекликается своей просветленностью и какой-то особой ясностью в строе своих форм с античной живописью, что его следует рассматривать как одно из самых совершенных проявлений русского гения».

Странный, забывчивый русский народ! Народ талантливый, но не предприимчивый.

Александр Торопцев

Глава из книги Двенадцать подвигов России

Смотрите также: Произведения Андрея Рублева. Живопись, иконы и росписи

Find more like this: АНАЛИТИКА