Святой странник. Святитель Иоанн Шанхайский

2 июля — память великого подвижника православного зарубежья свт. Иоанна (Максимовича), известного также как св. Иоанн Шанхайский.

Святые странники наших дней… Как тяжела и невыносима была бы дорога без вашей любви и поддержки, без вашей помощи своим современникам и каждому из нас, всем тем, кто молится и призывает вас на помощь. Ведь никто не поймет нас лучше, чем вы, прошедшие все это сами. Путь — испытание, неизбежность. Это жизнь. Жизнь земная, в которой каждый из нас всего лишь странник, не имеющий ничего своего. Всё это временно. А дойти до конца можно лишь через Того, кто сказал о Себе: “Я путь, истина и жизнь”.

Странствия по миру молодого Михаила Борисовича Максимовича, будущего святителя Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского, начались, как и для многих других, после прихода коммунистической власти. Крым, Константинополь, Белград… Кто-то вспоминал его как юношу странного и необщительного. Но “странный” — не от слова ли “странник”? И не о нем ли другой святой современник — святитель Николай Сербский — говорил: “Слушайте отца Иоанна; он — ангел Божий в человеческом образе”. Служение, преподавание, аскетические подвиги…

И снова в путь. В тот таинственный край, упоминание о котором никак не ассоциируется с православием. Китай. Край, который, по преданию, мог быть просвещен еще апостолом Фомой, куда христианство доходило с VII века, хоть и искаженно, с несторианскими проповедниками. Китай, в который пришло православие в 1865 году с пленением нескольких сотен русских казаков-албазинцев, из которых император Канси создал элитную гвардию, ради которых был сооружен православный храм и впоследствии созвана Русская духовная миссия. Китай, омытый кровью сонма мучеников, православных китайцев, убитых на территории Миссии в 1900 году во время восстания ихэтуаней.

Китай, ставший приютом для русских эмигрантов после 1917 года. Пекин, Харбин, Тяньцзинь и, конечно, Шанхай — эти города хранят память о людях-странниках, покинувших однажды свои далекие дома. Теперь их дом был здесь. Так они думали, ибо не знали, что это было только начало их странствий…

Но это было потом. А пока они обрели временный дом и любимого пастыря, разделившего с ними все трудности, и тогда, и после. Сюда и был назначен владыка Иоанн епископом Шанхайским, викарием Китайской и Пекинской епархии.

Митрополит Антоний Храповицкий писал о нем такие слова:

“Вместо себя я, как мою душу, как мое сердце, посылаю к Вам Владыку Епископа Иоанна. Этот маленький, слабый человек, почти ребенок с виду, является каким-то чудом аскетической стойкости и строгости в наше время всеобщего духовного расслабления”.

Вот так. Слабый, почти ребенок с виду, с душой ребенка… “Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное” (Матф.18:3).  Детство — это не инфантилизм, а искренность и чистота. Быть ребенком в душе —  значит смотреть на Божий мир чистым взором и всецело доверять своему небесному Отцу, бояться только одного — огорчить Его — и стремиться только к Нему. Видеть в каждом человеке образ Божий и любить каждого.

Святитель Иоанн любил общаться с детьми из организованного им приюта для сирот и бедняков, открывал больницы, дома престарелых, навещал, молился. По молитвам происходили исцеления.

Когда встал вопрос, кому подчиняться, и большинство архиереев и священников во главе с владыкой Виктором Святиным перешло под юрисдикцию Московского Патриархата, владыка Иоанн поступил так, как требовала его совесть.

Как далек он был от всех этих происходящих вокруг него разборок “я китаец, ты советский”, как далек от любых интриг! Какие интриги, какие корыстные цели может преследовать человек, который снимает с себя и отдает какому-нибудь нищему бродяге последнюю пару обуви и идет по улицам босиком? Который, рискуя жизнью, идет в самые опасные трущобы Шанхая и несет бутылку водки, чтобы выкупить на нее у пьяного бомжа выброшенного на помойку младенца, обреченного на гибель? Который носит самую простую одежду и изнуряет аскетическими подвигами свое и без того нездоровое тело?

Святитель Иоанн сам стал первым поминать на Литургии московского партиарха, еще даже до перехода других священников под его юрисдикцию. Но скорее всего, он просто не хотел никого предавать. Ту церковную власть, которой он подчинялся, и свою паству. Возможно, не без оснований опасался он того давления, которое могло оказывать советское правительство на духовенство с советским гражданством, а на сделку с совестью он идти не мог… Равно как и не имел бы он тогда возможности следовать за своей паствой, вынужденной бежать из Китая от пришедшей туда коммунистической власти, окормлять, поддерживать, молиться, исцелять… Некоторые русские шанхайцы приняли советское гражданство и вернулись в СССР, после чего попали в лагеря, были расстреляны или пропали без вести.

Святитель Иоанн много летал на самолетах, ведь его паства была рассеяна по всему миру (в 1951 году владыку перевели в Брюссель архиепископом Брюссельским и Западно-Европейским, а еще через несколько лет он возглавил Западно-Американскую кафедру. На фото — святитель Иоанн в Сан-Франциско

И снова в путь… “Молитва твоя, отче Иоанне, аки столп огненный до небес досягаяй явися, путеводящ Израиля новаго в житейстем странствии…” Он снова вел своих людей, лишенных отечества земного, к Земле Обетованной, в наше Небесное Отечество… и при этом делал все возможное, чтобы облегчить людям этот путь на земле. Тубабао, остров на Филиппинах. Это единственное государство, которое откликнулось на запрос о временном пристанище для русских эмигрантов-беженцев из Китая. Палаточный городок, изнуряющий, невыносимый для выросших в средней полосе русских людей климат, эпидемии и полная неизвестность, что дальше.

На острове Тубабао на Филиппинах, где был организован лагерь русских беженцев из Китая после прихода там к власти коммунистов

Каждый, кто хоть раз сталкивался с необходимостью общения с миграционными службами для получения ПМЖ и любой регистрации в любом государстве мира, знает, через сколько кругов бюрократического ада нужно пройти, сколько порогов обить, перед тем как получить долгожданный документ. Святитель Иоанн пробивал эту бюрократическую стену, чтобы никому не нужные люди-странники получили возможность просто где-то постоянно жить. Человек, которому ничего не надо было для себя, избравший “благую часть” и “единое на потребу”, стремящийся только к Богу, никогда не чуждался помощи людям в чисто житейских вопросах, которые отнимают силы, время, нервы, здоровье… И вот, спустя два с лишним года русские эмигранты покидают лагерь Тубабао и переселяются частично в Австралию, а большинство — в Америку.

Святитель Иоанн в своей келье в Сан-Франциско

Закончилось земное странствие для дивного нового Моисея и для многих из его паствы, которую он вел и с Божией помощью давал пищу и духовную, и телесную, поддерживал, ободрял и строго обличал, удерживая от падения. Всю жизнь земную не имевшие своего дома, они вернулись, они пришли Домой. Уже Оттуда, из Вечности вне времени и пространства, вместе с сонмом святых древности и современности, звучит голос любимого святителя Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского, как призыв, как надежда, как ободрение для всех, призывающих его, и для каждого из нас, припадающего к его иконе, опуская голову под благословение его руки: “Хотя я умер, однако жив”.

Только бы слышать всегда эти слова в своем сердце, только бы не забыть нам, что все трудности наших земных странствий, которые святитель Иоанн тем не менее и ныне разделяет с нами, призывающими его на помощь, однако же они временны, и только бы нам дойти. Только бы дойти…

Юлия Шекало-Ду

Источник

Find more like this: АНАЛИТИКА