«Нас опять хотят обидеть?»

Как христиане переживали эпидемии в разные эпохи.

Иногда кажется, что христиане собираются переживать эпидемии и вирусы как-то по-своему. По особым правилам. Поэтому торговый центр закрывать стоит, а церкви — ни в коем случае...

Как и на все, можно даже найти подходящие цитаты в священных текстах: «Будут брать змей, и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы» (Мк. 16:18).

При этом христиане тоже умирают, в том числе и от коронавируса. Итальянские католические священники — уже десятками. Перед болезнью мы все равны… Рассказывает диакон Александр Занемонец.

На днях от COVID-19 умер сербский православный епископ, в возрасте 71 года. Так что говорить о том, что смертоносное нам не повредит, вроде бы уже не приходится…

В христианском «базовом тексте» об исцелениях говорится много. Иисус не только Сам исцелял больных и даже воскрешал мертвых, но и завещал это Своим последователям: «…больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте. Даром получили, даром давайте» (Мф 10:8). Воспринималась ли в те времена профессия врача как мотивированная религиозно? Или же исцеления воспринимались в каком-то мистическом смысле? В Израиле первого века вряд ли это так четко разделялось.

Надо сказать, что к призыву лечить Церковь сразу отнеслась достаточно серьезно. Больницы при епископах или монастырях стали обычным делом еще в античности. Жизнеописание Иоанна Златоуста говорит о том, что он устроил церковную больницу в Константинополе IV в., а различные Hotels-Dieu средневековой Франции можно увидеть и сегодня.

Доменико ди Бартоло. Уход за больными, фреска. 1442 г

В Византии церковных больниц было поменьше: там все-таки сохранялось государство, и оно само занималось и медициной, социальной работой. На средневековом Западе — побольше: никакого государства там долгое время не было, и Церковь была единственным институтом, оставшимся от римской цивилизации, а значит, она должна была заниматься не только молитвой.

Нередко получалось, что Церковь вообще оказывалась первой структурой, которая сталкивалась с эпидемиями и болезнями. Просто потому, что врачи и учителя были далеко не везде, а священников было больше.

Не просто так и сегодня во многих странах — в Германии и США в том числе — многие больницы остаются в ведении религиозных организаций. На них, кстати, идет значительная часть «религиозного налога», который платят верующие немцы.

Католические монахини многих деятельных орденов работают медсестрами и в Африке, и во Франции. А уважающая себя иудейская община в США будет считать нужным иметь свою клинику, конечно же, открытую не только для членов общины (поэтому там нередко будет на зарплате не только раввин, но и протестантский пастор, и католический священник).

Чума в Вене. Монахи, подвергая себя смертельному риску, причащают умирающих

«Ухаживали за больными, служа им ради Христа»

Эпидемии — отдельная история. Они не были частью «обычной жизни», однако случались регулярно. Так что описание борьбы с ними попадало и в христианские тексты:

«Весьма многие из наших братьев, — описывает епископ Дионисий александрийскую чуму 264 года, — от избытка любви и братолюбия не щадили самих себя и поддерживали друг друга, безбоязненно наблюдали за больными, неутомимо ухаживали за ними и, служа им ради Христа, вместе с ними радостно умирали…

Таким-то образом оставили жизнь лучшие из наших братьев, некоторые пресвитеры и диаконы и многие весьма почтенные из числа народа, и этот род смерти, будучи делом великого благочестия и твердой веры, кажется, ничем не ниже мученичества».

Тут христиане — на передовой, и они впереди язычников помогают ближним, даже не считаясь с санитарными нормами.

Конечно, у «церковников» медицинские представления обычно не были более прогрессивными, чем у остальных людей их эпохи. Тем не менее, в житиях святых неоднократно появляются персонажи, сидящие на карантине.

«Так как в той земле свирепствовал мор, аббат решил не впускать [путников] внутрь сразу, но держать на карантине в странноприимном доме, что был за стенами», — рассказывается об итальянском монастыре VI века. Карантин тут указывается по ходу дела, как повод рассказать о тех искушениях, которые могут происходить по ходу невольного сидения дома. Интересно, что практичный игумен не просто отправил их в «неоплачиваемый отпуск», а попросил изготовлять восковые свечи, «дабы братья не ленились».

В Италии и Франции распространилось движение флагеллантов, которые считали, что, поскольку чума является божьим наказанием за грехи, то лучше самим себя подвергнуть наказанию, не дожидаясь, когда Бог покарает моровой язвой. Поэтому они увлеченно лупцевали себя кожаными плетками с железными шипами, расцарапывали себе лица и проводили иные профилактические мероприятия подобного рода. Однако Бога не проведешь, и все это тоже оказалось бесполезным. Флагелланты мерли от чумы ничуть не реже, чем все остальные

В Европе массовые «моровые [то есть смертельные] поветрия» часто имели несколько волн: после первой, самой убийственной, волны более мелкие могли повторяться еще несколько десятилетий. Так было и во время чумы времен императора Юстиниана VI века, и в эпоху общеевропейской «черной смерти» XIV века, и дальше.

Зарождался мор обычно где-то далеко на Востоке. Европейское Средиземноморье, как большой торговый перекресток, захватывалось раньше «внутренней Европы». До Британских островов доходило позже. До русских земель — еще позже. Все как всегда…

Церковь участвовала в организации карантина, поддержке врачей или устройстве кладбищ. Прославленные в европейской традиции средневековые «чумные доктора» с носатыми масками часто оказывались на церковном иждивении (не исключая, возможно, и великого Нострадамуса). Но это не отменяло и «традиционные» способы борьбы с болезнями и прочими трудностями: молитвы, крестные ходы, паломничества. Включая многотысячное паломничество в Рим во время «черной смерти».

Конечно, это контрастирует с нынешней проповедью папы Франциска Urbi et Orbi на пустой площади Св. Петра, чтобы никто не заразился… Но тогда представления о передаче инфекций были другими, так что это необязательно свидетельствовало о безрассудстве организаторов. Войны и крестовые походы от этого ведь не прекращались.

Европейская культура обязана Великой чуме рождением брутального образа Медико делла песте — Чумного доктора, представляющего собой человека в балахоне с перчатками и в специфической маске со стеклянными окулярами и длинным кожаным клювом. Такие защитные комплекты начали применять в середине XIV века итальянские врачи, пытавшиеся лечить больных чумой. Обычно они сочетались с шляпами характерной формы, которые носили представители врачебной гильдии. Слева — Медико делла песте на гравюре XVII века, а справа — подлинные образцы средневековых медицинских респираторных масок

Как епископ погиб во время Чумного бунта

Для духовенства попытка воспрепятствовать обычной религиозной практике могла кончаться печально. Речь идет о тех временах, когда способы передачи инфекционных болезней уже прояснились, но попытки священнослужителей изменить привычные практики воспринимались как откровенное маловерие и предательство паствы.

Для московского митрополита Амвросия (Зертис-Каменского) это кончилось народной расправой по ходу Чумного бунта в Москве в сентябре 1771 года. Митрополит распорядился убрать Боголюбскую икону от Варварских ворот Китай-города и запечатать ящик для народных пожертвований (!), во избежание многолюдных собраний и распространения инфекции.

Поскольку государственная власть в зачумленной Москве 1771-го неожиданно обнулилась, митрополит попытался взять организацию карантина в свои руки. В итоге он был растерзан толпой, а два его монастыря в Кремле разорены. Бессмысленно и беспощадно.

Гравюра Шарля Жеффруа «Убийство архиепископа Амвросия» (фрагмент)

Кстати, это был последний в русской истории случай насильственной смерти епископа города Москвы. Именно по ходу борьбы с эпидемией. Последний, а значит памятный.

В XX веке эпидемии казались уже побежденными. А церкви — даже сохраняя за собой больницы — не стремились иметь свое суждение об эпидемиях, болезнях и способах борьбы с ними. Это было доверено специально обученным специалистам и инстанциям. Как и прогноз погоды.

Поэтому в нынешней ситуации церкви самых разных конфессий не опережают решения гражданских властей своих стран, а следуют за их решениями. Сразу или с небольшим отставанием, в один-два дня.

«Те, кто говорит, что в храме заболеть нельзя — лгут»

Западная Европа от нынешнего вируса пострадала пока что больше, чем Восточная. Поэтому и реакция церквей была изначально там. Католики и протестанты присоединились к карантинным мерам. Иногда даже до решения государственных властей об общем карантине: о закрытии церквей объявляли сами одновременно с решениями муниципальных властей о прекращении многолюдных собраний.

Символом этого стала проповедь папы Франциска, произнесенная им 28 марта не просто на пустой, но на закрытой для паломников площади Святого Петра в Риме. Проповедь о надежде и о бережном отношении друг к другу. Примерно как проповедь дона Камилло в затопленной и полуразрушенной наводнением церкви итальянского городка («Возвращение дона Камилло», 1953).

Среди православных самым «прогрессивным» иногда считается Константинопольский Патриархат. Связано это в первую очередь с тем, что основная часть его паствы — помимо греческих островов и крошечного квартала в Стамбуле — это греческая диаспора в Западной Европе и англоязычных странах. Так что приходится быть updated.

18 марта 2020 года Синод Вселенского Патриархата издал постановление о том, что пока приостанавливаются богослужения во всех приходских храмах Константинопольского Патриархата. Богослужения в монастырях (включая монастыри Афона) сохраняются, однако монастыри закрываются для паломников и прихожан. Это было сделано вслед за аналогичным решением греческих епархий во Франции и Италии.

Церковь Греции в те же дни решила приостановить ежедневные богослужения (пока что кроме воскресений). При этом церкви остаются открытыми для частной молитвы. Крещения рекомендовано перенести на более позднее время, а отпевания сделать максимально малолюдными.

В России еще успели поосуждать греков за «маловерие», не зная, впрочем, что 17 марта русская Парижская архиепископия — в один день с русской митрополией в Казахстане — постановила, что храмы для открытого богослужения закрываются, а духовенство продолжит службы за закрытыми дверями или у себя дома. С установлением трансляции для желающих.

Сербская Церковь и Иерусалимская еще предложили служить на открытом воздухе: но там климат другой и уже весна.

Русская Церковь внутри Российской Федерации ждала до последнего (если не считать епархий РПЦ на Западе и в прогрессивном Казахстане). Но это только подтверждает общую практику: ни в одной стране Церковь не стремится обгонять в этом вопросе решения властей. Сначала были даны достаточно мягкие санитарные рекомендации, и 29 марта священноначалие призвало народ оставаться дома, а не ходить в храмы.

Это было сделано сначала даже не на уровне документов, а на уровне устных обращений. Эти обращения были сделаны одновременно в двух местах: в Храме Христа Спасителя в Москве и в Троицком соборе Псковского кремля. Патриарх призвал молиться дома, а митрополит Тихон (Шевкунов) в своем официальном обращении «к псковской пастве» говорил о ситуации с коронавирусом целых полчаса, упомянув и распространенное опасение русских верующих о том, можно ли вообще как-то менять и ограничивать привычную церковную практику, даже в ситуации эпидемии: «Те, кто говорит, что в храме заболеть нельзя, — сказал митрополит, — лгут, вольно или невольно. Как псковский епископ я благословляю вас молиться — дома. Пришло время».

Наверное, обращение Патриарха здесь важно, как призыв Предстоятеля Русской Церкви, а митрополита — как человека, авторитетного для консервативной части верующих, у которых могут возникнуть сомнения относительно допустимости любых ограничений и изменений.

В общем, Церковь призвала соблюдать карантин, распространив его на посещение храмов и общественных богослужений. Духовенство продолжит служить, двери храмов будут открыты, но людей призывают оставаться по домам.

В виде документа это появилось первым делом тоже в Псковской епархии: 31 марта митрополит Тихон (Шевкунов) издал указ о временном прекращении общественных богослужений: «В связи с введением в Псковской области строгого карантина временно приостановить все общественные богослужения с 31 марта вплоть до моего особого указа». Интересно, что детали его опубликованного указа почти полностью совпадают с практикой епархии Русской Зарубежной Церкви в Германии.

Да, в России это позже, чем в Европе. Впрочем, как и сам карантин.

В ожидании Пасхи

Еще одна особенность отличает многих верующих в России и Украине от верующих на Западе, в том числе православных. На Западе никому не приходит в голову, что решение закрыть храм для общественных богослужений — будь это решение епископа, мэра или же государства — может иметь хоть какое-то отношение к «гонениям на Церковь». Закрывают все места многолюдных собраний, которые можно закрыть.

В России последние указы властей о закрытии храмов помнят в совсем другом контексте: именно в контексте советских гонений на Церковь. Не сталинских, кровавых, но хрущевских и более поздних, когда церкви закрывали так, чтобы их потом уже никогда не открыть. А повод, подходящий для советского законодательства, всегда можно было найти.

Интересно, что все это происходит Великим постом. В церковной традиции Великий пост часто называется «четыредесятницей», в память о тех сорока днях, которые Иисус провел один в Иудейской пустыне в посте и молитве. Карантин — то же самое слово, сорок дней. В древности монахи, жившие в окрестностях Иерусалима, на все время Великого поста уходили из своих монастырей в пустыню. «На карантин». Духовный (а может, и не только?). Уходили от людей. Даже от собратьев по своей общине. А возвращались — к Пасхе. Получится ли вернуться к Пасхе в свои храмы в этом году — пока никто не знает.

Важно, что все эти строгие меры и ограничения касаются не только христиан, не только православных. Так, в Израиле, который ввел жесткий карантин превентивно, самые строгие меры принимаются накануне Песаха, иудейской Пасхи. Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху в своей речи 7 апреля объявил о «тотальном карантине» во всем Израиле на два с половиной дня именно в дни Песаха, иудейской Пасхи. Фактически объявлен комендантский час в день главного еврейского праздника в Израиле:

«Я сейчас говорю предельно ясно, — объявил премьер-министр, — каждая семья проведет ночь пасхального седера в одиночестве. Празднуйте только в том узком составе, только с теми родными, что находятся сейчас с вами в доме». То есть в первый — важнейший — день праздника запрещено выходить из дому и ходить по гостям. Это связано как раз с тем, что и для религиозных, и для светских израильтян Песах является тем праздником, когда вместе собираются все поколения большой семьи, люди едут друг к другу в гости на праздник. В общем, не самое подходящее для эпидемии…

Наверное, для того, чтобы решением правительства посадить всех по домам в важнейшие праздники, должна быть определенная мера доверия между народом, правительством и религиозным руководством. Это мы видим не только в Израиле, но и в Западной Европе.

«Наверное, среди верующих есть люди, которые говорят, что вся эта ситуация похожа на гонение на веру и Церковь, как в первые века христианства? — спрашивают в интервью у митрополита Марка Берлинского (Русская Зарубежная Церковь). — Такого я не слышал и думаю, что это несерьезный аргумент».

Ведь в самом деле, перед лицом эпидемий оказываются равными представители всех религий и всех слоев общества. Так что и подходы здесь — общие.

На анонсе: Никола-Андре Монсио «Монсеньор Бельзюнс во время эпидемии чумы в Марселе в 1720 году» (фрагмент)

Источник

Find more like this: АНАЛИТИКА