В 2017 году в издательстве «Эксмо» вышла книга Дмитрия Саввина «Превыше всего. Роман о церковной, нецерковной и антицерковной жизни». Главным героем романа является храм, физически — кафедральный собор в далекой епархии, метафорически — то, на что постсоветские православные тратили все свои силы последнюю четверть века...
Эта книга – открытое окно в провинциальную российскую церковную жизнь начала XXI века, через которое каждый может увидеть основные ее узлы, линии разлома и те повороты, которые, возможно, оказались роковыми. Через призму ярких, но при этом и очень типичных и легко узнаваемых художественных образов перед читателем раскрывается церковная реальность начала «нулевых», а за вымышленными сюжетными линиями угадывается документальная точность. О книге рассказывает протоиерей Алексий Лебедев.
На страницах романа представлена широкая картина возрождения церковной жизни начала XXI века в одной из отделённых сибирских епархий с вымышленным названием. Город Мангазейск (название, впрочем, навевает некоторые забайкальские ассоциации) и одноименную епархию населяют обычные люди, в священном сане и без него, в которых российский читатель, даже незнакомый с обстоятельствами реальных событий, описываемых в книге, без труда узнает своё окружение, настолько сцены и конфликты романа архетипичны для нашего времени.
Особый интерес современников должен вызвать тот факт, что большинство главных героев романа – священники. Несмотря на обилие религиозной литературы и книг о религии, доступных на русском языке, сегодня найдется совсем немного произведений, главными героями которых являются клирики.
Пожалуй, на ум приходит только «романическая хроника» «Соборяне» Николая Лескова, в которой автор пытался противопоставить зловещим нигилистам положительные образы священника Савелия Туберозова и диакона Ахиллы Десницына. Однако эти образы сегодня выглядят не более как археологические экспонаты.
Ещё 30 лет назад человек в рясе на улицах российских городов выглядел притягивающей внимание редкостью, сегодня это одна из массовых и по-своему престижных профессий в стране – общее число клириков в России приближается к 40 тысячам человек. В книге можно познакомиться с реальной жизнью пастырей, в том числе той, что обычно скрыта от прихожан алтарными перегородками и тайной личной жизни. Кто-то из этих пастырей стал православным, обретя истинную веру, кто-то пытается выжить в непростые 90-е, а кто-то решил пройти по ступеням церковной карьеры, которая стала для многих постсоветских людей социальным лифтом в постперестроечные годы. Нужно отметить, что негативных героев в книге практически нет. Наиболее отталкивающим персонажем на протяжении всего романа остается епархиальный секретарь, отец Василий (потом – в монашестве — Кассиан) Васильев, церковный делец, нарушитель всяческих обетов и, по совместительству, осведомитель ФСБ. Автор не страдает морализаторством и не конструирует образ «правильного православного священника». Он, подобно исследователю, подробно и с максимальной психологической точностью описывает типажи людей, в которых, как я и говорил, мы с удивлением или удовлетворением узнаём самих себя.
Лично мне трудно не удержаться от цитирования текста романа, где персонаж практически копирует слова руководителя одного из епархиальных отделов Санкт-Петербургской митрополии РПЦ МП. По одной из сюжетных линий священник, проводящий миссионерскую работу в военном госпитале, беседует с солдатами:
«…Так вот, нужно понимать: время сейчас непростое. Тяжелое, прямо сказать, время. Страны блока НАТО продолжают свое продвижение на восток. В настоящее время уже принято принципиальное решение о развертывании системы ПРО, направленной на подавление нашего ядерного оружия. В этих условиях необходимо сохранять и крепить боеготовность наших вооруженных сил. Здесь, в восточной Сибири, ситуация также остается непростой. На протяжении многих лет Китай готовится к вооруженному вторжению на нашу территорию. Не секрет, что территорию Мангазейской области китайцы на своих картах закрашивают в свои цвета. Напряженной также остается обстановка и в соседних регионах. Со времен вооруженных столкновений на Даманском, а также на Жаланашколе, ничего не изменилось. Принципиально не изменилось, — поправился Ревокатов, вспомнивший о том, что с тех пор прошло уже больше тридцати лет, а Жаланашколь и вовсе остался в теперь уже независимом Казахстане.
Дежурный офицер слушал с явным удовлетворением. Штампованные фразы, стандартные для арсенала всякого замполита старой школы, одна за другой вылетали изо рта отца Владимира, лаская суровую советско-офицерскую душу. На солдат они тоже действовали успокаивающе, причем в буквальном смысле: многие из них, интуитивно распознав привычную словесную жвачку, коей их регулярно угощали на службе, начали потихоньку дремать».
Реальные образцы таких, с позволения сказать, «проповедей» можно регулярно наблюдать на многочисленных официозных ресурсах Московской патриархии.
Руководит процессом церковного возрождения в Мангазейске назначенный из Москвы епископ Евсевий, бывший настоятель крупного монастыря в центральной России. Символом возрождения веры в Мангазейске, а заодно пропуском на перевод в более престижную епархию, по мысли Евсевия, должно стать строительство кафедрального собора в областном центре, «второго по величине после храма Христа Спасителя». Именно вокруг строительства собора формируется сюжетная нить романа. Строительство порождает огромное количество неудобств и трудностей для героев. Но они смиренно их несут, ведь послужить Святой Церкви — величайшее благо для христиан. Катарсисом должны стать надежды, связанные с завершением строительства, которое привнесёт серьезные изменения как в духовную, так и в материальную жизни героев. Ход событий требует от них принятия многообразных решений, преодоления нравственных и житейских развилок, итог которых в 90 процентах случаев приводит к одному результату: потере веры и уходу из Церкви. Выживают сильнейшие. То есть циники, конформисты и расчетливые атеисты. При этом жертвователи на храм по своим качествам недалеко отстоят от просящих «на храм» попов:
«- Скажите, Владыка, а нет ли там у вас еще какого ордена, ну или еще чего-нибудь в этом роде… Ну, или чтобы таким же, если надо будет, наградить еще кого?
— Ну, другие ордена, конечно, есть… — немного смущенно ответил Евсевий, — Но награждают ими за определенные заслуги. Вот вы, например, храм построили. Кто-то помогает сейчас в строительстве кафедрального собора…
— Так это вообще не вопрос! – с готовностью и горячностью прошипел Котлярский, — Владыка, мы же люди взрослые, деловые! Вы скажите: сколько?
— Ну, ордена не продаются, а вручаются…
— Да это все понятно! Пожертвования там… Благотворительность?
— Ну, миллионов шесть где-то…
— А чего? Нормально! – весело сказал Котлярский, — По-божески! – и тут он даже засмеялся».
Страница за страницей разворачивается действия романа. На смену ушедшим из повествования персонажам появляются неофиты. Стены собора растут вверх, вместе с авторитетом и самомнением епископа. Счастливым итогом стройки должен стать визит патриарха с торжественным освящением храма и раздачей наград, но огромную церковь так и не успевают закончить к согласованному сроку. Не хватает ни денег, ни сил. В результате финалом романа становится даже не торжество инфернальной клерикальной справедливости, а банальный облом, при котором вместо патриарха на освящение недостроенного собора приезжает митрополит Кирилл, а оценкой титанического труда и лишений участников строительства становится недовольство митрополичьего протодиакона, для которого служба в пыльном недостроенном храме всего лишь досадная задержка на пути к креветкам в любимом ресторане Сингапура, а епархиальное духовенство и немногочисленные прихожане — жалкая массовка глупцов, не стоящих даже разговора.
Дмитрий Саввин
Сюжеты и типажи романа архетипичны для церковной жизни. Современная РПЦ МП оказалась неготовой, а скорее, неприспособленной ко «второму Крещению Руси», как она сама окрестила собственную деятельность за последние 25 лет. В реальности, даже если «второе крещение» можно назвать состоявшимся, воцерковление Руси эффектно и эффективно подменили созданием огромного бизнес-проекта с привлечением финансовых преференций от государства. А люди, которые восприняли идеи о «втором крещении Руси» всерьез, оказались серьезно пострадавшими, понеся материальные, но, главным образом, нравственные потери. Неудивительно, что сегодня 30 % людей, называющих себя православными, говорят, что «Бога нет», и только около 2-5 % населения Российской Федерации хотя бы раз в году участвуют в Евхаристии в храмах РПЦ МП.
Этим воцерковленным людям читать роман будет особенно интересно, потому что автор говорит с ними на одном языке и живописует до боли знакомые им картины приходской и епархиальной жизни. Но не менее интересное чтение ждет и остальные 80 % номинально православных российских граждан. Фактически книга показывает процесс того, как вместо Поместной Церкви все мы получили департамент администрации президента по делам Русской Православной Церкви.
Представленная в романе деконструкция процесса «укрепления веры и торжества Православия», а фактически — строительства очередного собора, в итоге оборачивается возведением Вавилонской башни. Более того, данный модус уже приводит к разочарованию людей в наличной церковной жизни, к утрате веры и реальной дехристианизации России. С той лишь разницей, что она проходит не под давлением советских репрессий, как в XX веке, а добровольно.
Видит ли это автор? Конечно же, да. Именно осознание пагубности для Церкви и христиан такого пути он пытается донести до читателей. При этом не предвосхищая события и не навязывая им собственных выводов. Но не заметить их по прочтении книги становится невозможным.
Протоиерей Алексий Лебедев
Find more like this: АНАЛИТИКА
