Сигнал маяка

Затопленный храм и его спасателей, которые просили о помощи, наконец увидели и услышали.

Как мы уже сообщали в публикации «Чувства верующих», затопленный в начале 1960-х при строительстве Волго-Балтийского канала Рождественский храм (он был построен в 1788 году) спасают несколько лет... 

Волонтеры приезжают на место, где еще полвека назад стояло село Крохино, и укрепляют руины церкви. Они хотят сохранить их как памятник сотням церквей, монастырей, деревень, сел и даже городов, затопленных при строительстве водохранилищ.

Анор Тукаева, впервые оказавшись там, где из Белого озера вытекает река Шексна, поняла, что не сможет бросить затопленный храм, не попытавшись его сохранить. И возвращается сюда вновь и вновь. Не только она — люди, которым крохинская церковь тоже стала небезразлична.

Анор создала благотворительный фонд и почти 10 лет делала все возможное, чтобы спасти руины храма. Много сил уходило на хождение по кабинетам и инстанциям в поисках административной поддержки, ведь, по сути, все это время волонтеры занимались спасением незаконно.

В июле этого года власти Вологодской области и Белозерского района решили, наконец, передать руины храма фонду «Центр возрождения культурного наследия «Крохино».

— С заместителем губернатора Вологодской области Олегом Васильевым мы были знакомы и ранее, но до этого лета дело не двигалось, — говорит Анор Тукаева. — А сейчас, наконец, настал момент, когда власти поняли, что нам можно доверять и что мы не отступим. Да и сопротивляться процессу «снизу» тоже неправильно. Тем более в год волонтера в России. Все эти факторы сыграли положительную роль в нашем проекте.

Храм в Крохино на обложке журнала «Родина», 1993 год. Следующий снимок сделан осенью 2017-го…

Анор Тукаева: Был составлен протокол совещания — там есть конкретные задачи для всех департаментов. В первую очередь, нам обещали поддержку и консультацию Департамента природных ресурсов и окружающей среды Вологодской области, потому что пока именно в их юрисдикции находится наш проект.

Сейчас храма де-юре не существует, поэтому вначале его нужно признать «бесхозяйным имуществом». Затем собственником руин станет администрация Белозерского района. После этого они будут переданы в собственность фонду. Такова договоренность, закрепленная в протоколе.

Правда, что это первый случай в стране, когда руины передают общественной организации?

Анор Тукаева: Во всяком случае, мне о таких случаях до этого момента было неизвестно. Почему мы вообще занимаемся руинами? Потому что русская провинция — малые города и сельские поселения — во многом руинированное пространство, которое наполнено историческим и духовным смыслом. И, соответственно, наследием. Если не сохранить руины в этих местах — не сохранится вообще ничего.

 

Но как из руин извлечь прибыль, чтобы хотя бы содержать их?

Анор Тукаева: Прибыль не может и не должна быть главной целью при работе с наследием. Это сложный и трудоемкий процесс. И главное — небыстрый. В России общественные организации или частные лица, как правило, берутся за объекты с перспективой или с понятной и очевидной инвестиционной концепцией. У нашего проекта все не так просто и очевидно, зато сам объект — уникальный.

Вы говорили, что воссоздавать храм нет смысла , потому что нет и перспектив возрождения прихода. Хотели построить инженерную дамбу, укреплять оставшиеся стены и реставрировать колокольню, чтобы разместить в ней часовню и маяк. Концепция изменилась?

Анор Тукаева: Концепция осталась прежней: в нижнем ярусе колокольни мы планируем обустроить путевую часовню, а все другие ярусы стилизовать под маяк с помощью освещения. Настоящий технический маяк в храме Волго-Балту уже не нужен, как это было в 1960-х.

Теперь канал оснащен бакенами и другими необходимыми навигационными знаками. В июне завершилась работа над эскизным архитектурным проектом. А сейчас готовится проект внутренних интерьеров — нижнего яруса колокольни и путевой часовни.

Где взять деньги на все это? На официальном сайте фонда Крохино указано, что собрано чуть более 300 тысяч рублей.

Анор Тукаева: Пожертвований категорически мало… Собранные на сайте средства, мы направляем на укрепление стен и рукотворной дамбы. На конкретные цели (например, на инженерные изыскания и проектирование) мы собираем деньги посредством краудфандинга. То есть люди, которые жертвуют средства, не получают от этого прибыли. На берегоукрепление планируем сбор средств таким образом. Для остального, да, нужны крупные спонсоры.

Но когда фонд станет собственником руин, нам будет проще идти к потенциальным спонсорам. Потому что сейчас просить средства на абстрактный объект, не относящийся ни к чьему ведению, затруднительно.

То есть власти попросят кого-то вам помочь?

Анор Тукаева: Думаю, что мы не дошли до такого уровня взаимоотношений, чтобы просить о столь ощутимой помощи. Нас только-только признали как общественную структуру, с которой имеет смысл разговаривать, проявили интерес и выслушали нашу позицию и смысл проектов. Это первый шаг, начало переговоров.

Как к вам за десять лет, что вы с волонтерами работаете на территории затопленного храма, изменилось отношение в Белозерске и окрестностях?

Анор Тукаева: Есть люди, которые нас поддерживают. Это местные жители, которые знают нашу команду волонтеров, помогают и поддерживают нас. Они понимают, зачем мы этим занимаемся, и разделяют наши ценности. Но таких людей немного. Их становится больше только благодаря личному общению.

Но есть и противники, которые считают, что «Крохино» — это бизнес, пиар, и даже чья-то политическая карьера. Раньше эти же люди говорили о том, что мы пытаемся найти в Крохино золото. Но по прошествии стольких лет «легенду» пришлось видоизменять, потому что упорно копаться в поисках золота на одном и том же месте более восьми лет странно…

Проект восстановления колокольни с вечерней подсветкой. Фото: Благотворительный фонд «Центр возрождения культурного наследия «Крохино»

Вы говорили о храме, как о живом человеке. Как он отреагировал на последние события?

Анор Тукаева: Храм стоит, поддерживает всех нас — и это главное. Он — главный символ в истории затопленного Белозерья.

Кстати, в ноябре в Белозерске и Москве мы будем презентовать виртуальный Музей истории и наследия водных путей Белозерья. Он создан с использованием гранта Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов.

Для будущего музея мы собираем истории людей, которых затронуло затопление их малой Родины. Это живые и очень ценные документы, фотографии и воспоминания свидетелей тех событий.

Текст: Артем Локалов

На анонсе: Затопленный храм должен стать маяком. Так выглядит проект

Источник

Find more like this: АНАЛИТИКА