Сестры милосердия

by on 19.05.2014 » Add the first comment.

В истории России и ее армии есть немало примеров, когда женщины в мужестве своем не уступали мужчинам. Едва ли не каждый из нас знаком с подвигами кавалерист-девицы Надежды Дуровой. Сестры милосердия времен Крымской войны прославлены Львом Толстым в его «Севастопольских рассказах». Достаточно известно о русских женщинах, сражавшихся на фронтах Первой мировой.

Но что мы знаем сегодня о тех наших соотечественницах, кто делил вместе с армией тяготы и невзгоды русско-японской войны? А между тем четверо из них были удостоены самой высокой солдатской награды — Знака отличия военного ордена Святого Георгия.

ИЗ ЧЕТЫРЕХ женщин, удостоенных Георгиевского креста в 1904–1905 гг., самая удивительная судьба выпала Екатерине Десницкой.Она родилась в 1886 году в Луцке, в семье судьи. Отец ее скончался, когда девочке было два года, не оставив дочери никакого наследства, а семье — весьма скудные средства к существованию. Мать вместе с детьми переехала в Киев, поближе к родственникам. Но в 1904-м умерла и она. Из близких у Кати остался старший брат Иван, учившийся в Петербургском университете и готовивший себя к дипломатической карьере. Чуть позже он станет секретарем российского посольства в Пекине…
.
Катюша Десницкая, поступив в медицинское училище, перебралась в Санкт-Петербург, ближе к брату, который принимал деятельное участие в ее судьбе. Но даже он не мог предположить, как круто повернется жизнь сестры после ее переезда в столицу. Именно в годы учебы и состоялась встреча молодой симпатичной девушки с блестящим лейб-гусаром по имени Чакрабон, вторым сыном короля Сиама (ныне Таиланд), находящегося в России уже седьмой год. Жизнь принца, окончившего юнкерское училище и поступившего в один из элитных полков русской гвардии, мало чем отличалась от жизни золотой петербургской молодежи — балы, маскарады, театральные премьеры… Лишь по воскресеньям он имел право отлучаться в посольство Сиама, где для него содержались роскошные апартаменты. В остальное время принц, наравне с другими офицерами гвардии, тянул лямку в полковых нарядах и при дворе русского императора.
.
Рыжеволосая красавица, которую он встретил на одном из приемов в светском салоне княгини Е. И. Храповицкой, выделялась среди вальяжных и избалованных вниманием столичных дам, и потому произвела на сиамского принца впечатление. То была его первая любовь, подогреваемая тем обстоятельством, что предмет его грез в скором времени должен был отбыть на войну.
.
Следует особо отметить, что Екатерина Десницкая, хоть и не отвергала ухаживаний августейшей особы, не выдавала принцу никаких обязательств. И отбыла в Маньчжурскую армию простой сестрой милосердия. На фронте ей пришлось хлебнуть лиха сполна: она выносила раненых с поля боя, перевязывала их прямо на передовой, сопровождала в полевые госпитали, ассистировала при хирургических операциях, выхаживала выздоравливающих… За время войны отважная девушка была удостоена трех боевых наград — двух медалей (на владимирской и анненской лентах) и Знака отличия военного ордена Святого Георгия 4-й степени (солдатского «Георгиевского креста»). И в ореоле славы вернулась в столицу.
.
Все время, пока шла война, принц Чакрабон засыпал девушку длиннющими телеграммами и нежными письмами. А однажды, не выдержав разлуки, даже подал прошение на высочайшее имя о своей отправке в Маньчжурию.
.
Естественно, ему было отказано. Формальным поводом для такого решения послужил тот факт, что Чакрабон в это время учился в Академии Генштаба и обязан был завершить полный курс обучения. Хотя на самом деле все прекрасно понимали истинную причину отказа: дела на фронте и так шли неважно, так не хватало еще, чтобы сиамский принц, носящий русский мундир, схлопотал где-нибудь на передовой шальную японскую пулю.
.
Но чувства принца взяли на заметку…
.
Из лазарета —в королевскую семью
ПОСЛЕ возвращения Екатерины Десницкой в Санкт-Петербург их отношения с принцем Сиама получили бурное развитие. Принц, закончивший учебу в Академии Генерального штаба и возведенный в звание полковника русской армии, готовился убыть на родину. Где, согласно традициям королевской семьи, должен был занять один из высших военных постов. Перед отъездом в Бангкок он нанес визит российскому императору и, вместе с наилучшими пожеланиями, как того требовал политический этикет, получил орден Святого Андрея Первозванного.
.
Незадолго до визита в Зимний дворец сиамский принц сделал предложение своей возлюбленной и получил от Екатерины согласие стать его женой. Так что из России Чакрабон увозил не только военные знания и высший орден полюбившейся ему страны, но и невесту. Однако об этом не знали ни его отец, ни русский монарх.
.
Формально принц и не должен был их извещать: на то время он не являлся наследником престола (сиамский трон наследовал его старший брат). Выбор спутницы жизни был личным делом Чакрабона. И все же, узнай Николай II об амурных делах полковника, русские власти имели бы достаточно формальных оснований, чтобы закрыть выезд из страны для будущей сиамской принцессы.
.
Вряд ли русская разведка и дипломаты проморгали этот династический казус. Скорее всего на своеволие влюбленных российские спецслужбы просто закрыли глаза. А может быть, получили команду: «Не замечать!» Ведь при определенном раскладе сиамский трон через некоторое время мог занять сын воспитанника русской военной академии и русской дворянки…
.
Сестры милосердия
.
Как бы там ни было, но в Бангкок Екатерина и Чакрабон прибыли уже мужем и женой. Их бракосочетание состоялось в Константинополе, где молодые обвенчались в одной из православных церквей. Православие сиамский принц, прежде исповедовавший буддизм, принял еще во время учебы в России. И этот факт также можно трактовать в пользу версии о долговременных планах российской дипломатии и спецслужб относительно Чакрабона.
.
Медовый месяц молодые провели в Египте. Чтобы подготовить почву для появления жены перед родителями, принц отправился в Бангкок один. Три недели он не вылезал из торжеств и официальных церемоний по случаю своего возвращения. А потом признался королю, что женился на русской дворянке.
.
Сказать, что король был в гневе, — значит ничего не сказать. Принц был лишен содержания, отец-король объявил ему бойкот. Вместо должности в военной элите Сиама Чакрабон был назначен начальником военного училища, что совершенно не соответствовало ни полученным им знаниям, ни незаурядным организаторским способностям. Но принц стоически переносил опалу.
.
Вместе с женой они поселились во дворце Парускаван, где жили скромно, одиноко, но счастливо. И постепенно лед в отношениях между отцом и сыном таял. Этому в немалой степени способствовали такт, выдержка и мудрость, проявленные принцессой Парускаван, как стала именоваться Катенька Десницкая по названию дворца, в котором проживала молодая чета.
.
А когда 28 марта 1908 года у Екатерины и Чакрабона родился сын Чула — первый внук короля Сиама — принцесса была осыпана поистине сказочными подарками. Бабка-королева буквально не отходила от малыша, прислав снохе в подарок несколько комплектов роскошной национальной тайской одежды, что означало ее признание как члена королевской семьи. Дед-король был более сдержан в проявлении эмоций: внука на руки взял, но с его матерью встретился лишь через два года…
.
Екатерина Ивановна к тому времени уже свободно говорила на тайском и английском языках. До этого в российской гимназии она освоила французский и немецкий. Аудиенция принцессы Парускаван у короля означала полное одобрение выбора сына. После этого Чакрабон получил назначение сразу на несколько правительственных должностей и стал специальным представителем монарха в дипломатических делах. Через несколько месяцев, в октябре 1910 года, король, правивший страной 42 года, скончался. Его место занял старший сын, а Чакрабон, согласно династическим традициям, стал наследником престола.
.
Из принцесс —в изгнанницы
В следующем году принц Чакрабон с супругой совершили поездку по Транссибирской магистрали и появились в Петербурге. Пока муж занимался дипломатическими делами, в том числе переговорами с Николаем II, Екатерина Ивановна как частное лицо посетила родных в Киеве.
.
Вскоре после возвращения четы наследника престола на родину до Бангкока докатилось известие о начале Первой мировой войны. А еще через несколько лет пришло сообщение и о Февральской революции.
.
Сестры милосердия
.
Принц Чула, ставший впоследствии литератором и ученым-историком, автором обширных исследований о времени правления Екатерины II, писал в своих воспоминаниях: «Здоровье матери ухудшалось, она находилась почти что в сломленном состоянии. В обычных обстоятельствах родители предприняли бы очередное путешествие в Европу, но шла война. Поэтому отец предложил маме отправиться в Японию и Канаду, и она выехала туда в начале 1918 года». Почему мать находилась «в сломленном состоянии», принц деликатно умалчивал. Не будем вдаваться в подробности и мы, отметим лишь, что летом 1919 года, когда Екатерины Ивановны уже не было в Бангкоке, ее супруг принц Чакрабон подписал официальные бумаги о разводе со своей русской женой…
.
В послереволюционную Россию Десницкая не вернулась, осела на какое-то время в Шанхае. Где через год получила телеграмму о смерти бывшего супруга от воспаления легких. Проживи Чакрабон еще четыре года — мог бы стать королем Сиама (после кончины старшего брата), а бывшая медсестра русской армии и кавалерственная дама ордена Святого Георгия — королевой этой восточной страны…
.
Екатерина Ивановна Десницкая прожила долгую жизнь, пережив своего первого мужа на сорок лет. Какое-то время занималась благотворительностью среди малоимущих русских эмигрантов. Потом вышла замуж за американского инженера по имени Гарри Клинтон и перебралась с ним в Париж.
.
Она постоянно переписывалась с сыном, с которым ее соединяли теплые и нежные чувства. Чула, несколько лет после смерти отца считавшийся наследником престола, так и не стал королем. В конце концов он уехал на учебу в Англию, где пристрастился к мотоспорту и стал профессиональным гонщиком.
.
Екатерина Десницкая умерла во Франции в 1960 году. В конце 80-х годов прошлого века в Великобритании вышла книга принцессы Наризы Чакрабон, дочери принца Чулы, в которой молодая женщина поведала миру о необыкновенной судьбе своей русской бабушки…
.
«И этот проклятый снаряд…»
КРОМЕ Екатерины Десницкой во время русско-японской войны 1904–1905 годов Знака отличия военного ордена Святого Георгия были удостоены еще три русские женщины. Одна из них — Харитина Евстафьевна Короткевич (по девичьей фамилии Верхозина) — получила его посмертно.
.
Она родилась в 1882 году в деревне Пестерево Сычевской волости Курганского уезда в семье поморов-раскольников. Когда ей не было и шести лет, умерла мать. С мачехой своенравная девочка ужиться не смогла и в десять лет ушла «в люди» — пошла работать. Трудилась нянькой, посудомойкой в станционном буфете. Там, на станции Варгаши, познакомилась с крестьянским парнем Яковом Короткевичем и через какое-то время вышла за него замуж.
.
Безоблачная семейная жизнь длилась недолго: Якова призвали в армию и направили в Порт-Артур. Полгода молодая женщина терпеливо вела домашнее хозяйство, получая редкие письма от суженого, а потом решила перебраться поближе к нему. Едва Харитина обосновалась на съемной квартире в городке Талиенвань, неподалеку от которого стояла воинская часть, как началась русско-японская война.
.
И вот тут произошла необычная история. Нарушая все каноны женского поведения, Харитина заявилась в расположение полка и заявила мужу, что хочет быть рядом с ним. Причем желает поступить на службу не сестрой милосердия, а солдатом в боевое подразделение. Обескураженный Яков доложил об этой просьбе своей супруги ротному командиру, а тот — как того требовали уставы — по команде батальонному и полковому начальству.
.
То долго судило и рядило, но в результате приказом командира 13-го Восточно-Сибирского полка Харитина Короткевич была зачислена в штат воинской части. Командира батальона капитана Гусаковского обязали выдать ей обмундирование и оружие, а самого новобранца — всячески скрывать свой пол и отзываться на имя Харитон.
.
Пока полк не выступил на передовую, «рядовой Харитон Короткевич» овладела всеми строевыми и ружейными приемами, научилась неплохо стрелять и была допущена к службе. А в свободное время… обстирывала мужа и его товарищей, пришивала им на гимнастерки оторвавшиеся пуговицы, а когда получала увольнительные в город, бегала по магазинам, покупая сослуживцам табак и мыло.
.
Сестры милосердия
.
Когда сибирцы оседлали перевалы Догустан и Сегушан на Ляодунском полуострове, 7-я рота полка, где служили муж и жена Короткевичи, заняла позицию на горе Угловой. В разгоревшихся боях с японцами 6 августа 1904 года Яков был тяжело ранен и эвакуирован в госпиталь. Харитина, с разрешения полкового начальства, три недели ухаживала за мужем, и только когда непосредственная опасность его жизни миновала, вернулась в расположение роты.
.
К этому времени подразделения полка держали оборону на горе Высокой, занимавшей особое место в системе обороны Порт-Артура. Ожесточенные бои на ключевой позиции разгорелись в конце сентября 1904 года.
.
Комбат капитан Гусаковский, проникшийся искренним уважением к отважной женщине и желавший оградить ее от опасностей, подстерегавших каждого бойца в траншеях, назначил Харитину своим посыльным. И хотя отныне в ее обязанности входила лишь доставка донесений, Короткевич продолжала участвовать в перестрелках, выносила с поля боя раненых.
.
3 октября японцы начали очередной штурм русских позиций. После отражения атаки капитан Гусаковский составил рапорт о потерях, расходе боеприпасов, включив в него просьбу о выделении резерва и пополнении боезапаса. Доставить его в штаб полка должна была Харитина.
.
Едва офицер поставил последнюю точку, как начался обстрел высоты японской артиллерией. Как только Короткевич выбежала из блиндажа, на бруствере разорвался крупнокалиберный снаряд. Осколками были убиты полтора десятка солдат, и Харитина в том числе.
.
Вечером их хоронили в братской могиле там же, на горе Высокой. А на следующий день капитан Гусаковский, едва оправившись от тяжелой контузии, написал представление на рядового Харитона (Харитины) Короткевич к солдатскому Георгию 4-й степени…
.
Через войны и годы
.
ЕЩЕ ДВУМЯ мужественными женщинами, получившими Знак отличия военного ордена Святого Георгия на русско-японской войне, стали Вера Воскресенская и Прасковья Нестерова. Увы, о них сохранились лишь минимальные сведения.
.
О Вере Воскресенской известно лишь то, что происходила она из дворянской семьи, награды была удостоена в 1904 году. После окончания боевых действий в Маньчжурии вернулась в Россию, в качестве сестры милосердия прошла Первую мировую. Потом ее следы теряются. По некоторым данным, она дожила до глубокой старости и в 1966 году возрасте 93 лет скончалась в родном Саратове, где и была похоронена на одном из городских кладбищ.
.
Сестры милосердия

.

О Прасковье Нестеровой известно чуть больше. Она была сестрой милосердия Евгеньевской общины, также принимала участие в русско-японской войне и была удостоена Знака отличия военного ордена Святого Георгия в 1904 году. Затем в качестве медицинской сестры прошла еще три войны — Первую мировую, Гражданскую и Великую Отечественную. И после этого не оставляла своей профессии: до 80 лет работала в больнице им.Свердлова, что на Старорусской улице в Санкт-Петербурге. В 1974 году, когда Прасковье Андреевне исполнилось 90 лет, ее хотели за долгий добросовестный труд наградить орденом Ленина. Она отказалась принимать награду…

Сестры милосердия

.

Свой земной путь эта мужественная и удивительно скромная женщина закончила в девяностошестилетнем возрасте в стрельнинском доме престарелых.

Игорь Софронов
.
Смотрите также:
.
Поделитесь с друзьями:
  • Добавить ВКонтакте заметку об этой странице
  • Мой Мир
  • Facebook
  • Twitter
  • LiveJournal
  • В закладки Google
  • Google Buzz

Find more like this: АНАЛИТИКА

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *