«Судьба Державы…» — выставка исторических картин Павла Рыженко в Москве

В выставочном зале  Царской башни Казанского вокзала (вход со стороны гостиницы «Ленинград)  до 13 ноября с. г. проходит  выставка картин нашего известного художника ПАВЛА РЫЖЕНКО. Православной аудитории его творчество хорошо известно, и все-таки хочется поделиться некоторыми впечатлениями о выставке, так как реклама о ней весьма недостаточна.

Павел Рыженко умер два года назад в возрасте 44 лет в канун  дня Царской Голгофы – 16 июля 2014. Умер от инсульта, от невероятной  перегрузки. Ибо темп, в котором он работал в последнее время, как свидетельствует его вдова Анастасия Рыженко, она же – экскурсовод и организатор выставки, — был невероятным.

Конечно, на выставке представлены не все работы художника, но организаторам удалось  в целом показать диапазон творчества  Павла Рыженко. Этот молодой художник, крестившийся только в 23 года, поставил перед собой  невероятную цель – через отечественную историю показать современникам веру,  силу, мощь и трагизм русского характера. Показать, что со времен древней Руси  и поныне – мы, русские, все те же. Его картины будто снимают нашу опамятованность, понуждают нас вспомнить себя.  Богом данный ему талант позволил Павлу предельно  растворить себя в каждом историческом персонаже. М. б. потому они так достоверны.

Что касается «диапазона»… Первые выставки картин П. Рыженко, где-то с середины 2000-х,  в одночасье показали нам художника, «своего» в русской истории. Он будто вышел из нее. Предательство князей («Калка»), заканчивающееся лютой казнью; монахи-воины Пересвет и Ослябя, не щадящие живота… А «По беда Пересвета», уже пронзенного копьем, но еще мчащегося на коне – это такая мощь и смирение одновременно, что от лицезрения ее оторваться просто невозможно! Подтекстом художник будто говорит: это не просто мощь, это русская мощь, это — мы… Продолжают тему «Благословение  Сергия», «Поле Куликово»… А через несколько лет художник возвращается и «дописывает» тему – но как-то грустно, философски, будто показывая, чего это стоило («Поле Куликова. Стояние на костях», «Сергий». «Безмолвие»).

Тема послереволюционной Русской трагедии, Царская тема – как нечто единое во многих ипостасях – постоянны в творчестве  художника. Характерны в этом отношении два триптиха «Покаяние» и «Реквием». В первом мы видим соблазненного революцией солдата, обрезающего веревки с колоколов и случайно-неслучайно  ударившего в колокол. От чего сам же, будто в предчувствии – замер. Затем он же, уже прозревший – на родном пепелище у крестов. В итоге, третья часть,  он –  умудренный одинокий старый монах. Покаяние.

Триптих «Реквием». В саду дворянской усадьбы в инвалидной коляске слуга катит старую женщину, свою хозяйку. И читает ей письма с фронта от ее сыновей. Вторая картина. Оба сына на веранде усадьбы, один с красным бантом, другой – «белый» офицер, отвернувшись друг от друга, предстоят перед матерью (Родиной-матерью?), которая — на той же коляске. Они ждут ее благословения, так как она держит в руках икону. Но она не благословляет ни одного, ни другого, ибо оба они, конечно же, сошли с креста, отреклись от многовековой  русской традиции, отреклись от Государя. Третья часть – в разоренную усадьбу возвращается один из прозревших братьев…

Удивительно точно чувствует художник тему Первой мировой войны, тему эмиграции. Русские офицеры в эмиграции, батальные сцены Великой войны, в которых проявлен все тот же героизм русского характера, который мы видели у монаха-воина Пересвета и др. А вот тема разделения и  предательства, тоже не новая в нашей истории. «Вторая присяга», когда русские офицеры снимают с себя царские погоны… Они еще не знают, чем закончится это снятие с себя «офицерского креста», нарушение присяги и предательство Государя,  они еще в иллюзии…

Но в следующих картинах  художник показывает, чем заканчивается это предательство. Мы видим убогую, бедную, но трогательную русскую пасху на чужбине…  Поразительна картина, на которой изображен боевой корниловский офицер, надевший фрак официанта во Франции. Он жестко смотрит на себя в зеркало, готовый пустить себе пулю в лоб…

Смотришь на картины трагедии русских эмигрантов на чужбине и думаешь: все ли из них поняли, что это возмездие за предательство Царя?

Совершенно особая статья – картины на Царскую тему. Художник настолько глубоко чувствует трагедию Царской семьи, трагедию и мужество последнего русского Государя, трагедию падения монархии и воцарение развала… Кажется, что только этой теме Павел отдал себя всего.

Все началось и будто в миг сконцентрировалось после посещения Павлом Екатеринбурга, нашей отечественной Голгофы. Те, кто побывал там, поймут: преувеличения – ни на йоту. Величественный и скорбный Храм-на-крови, что на месте Ипатьевского дома, Ганина Яма, куда были сброшены тела Царственных страдальцев, а теперь – монастырь, — это именно Голгофа. Побывать там и не почувствовать этого – невозможно. По возвращении из Екатеринбурга Павел и пишет триптих «Царская Голгофа».

Первая картина «Прощание с конвоем» по психологическому накалу просто запредельна. В февральскую непогоду уже плененному Государю позволено попрощаться со своим конвоем. И вот они выстроены перед ним (соблазненные, распропагандированные, предатели?) с красными бантами… Мало кто может смотреть на Царя, медленно идущего вдоль строя. Один закрыл лицо папахой и наверное рыдает. Но все же стоит в этом строю изменников. Сил открыто посмотреть в глаза Царю – нет ни у кого. А вот у Государя эти силы есть. Проходя вдоль строя, он внимательно смотрит в опущенные глаза каждого. И откуда силы-то?  Бог дал силы тому, кто остался верен своему долгу. По человеческим ощущениям – это предел. Это призыв к нашей совести.

Вторая картина показывает нам  личностное страдание. Государь, такой же собранный, в военной форме зашел в спальню больного Наследника. В кресле сидит полудремлющая от бессонной ночи Государыня… В руке Государь сжимает перчатку, уже одним этим движением показывая: и это, личное горе он тоже должен пережить…

Третья картина триптиха: «Ипатьевский дом». Мы видим картину после убийства, развал в Ипатьевском доме. В левой части картины сидит полупьяный матрос и тупо созерцает этот развал, в детали которого надо конечно же всмотреться, потому что все здесь наполнено символикой. Вот опустевшее кресло (трон?), на котором примостился игрушечный солдатик (будущая власть, которой трон не о размеру?), вот бескозырка Наследника  с Царской яхты «Штандарт», его игрушки, книги, офицерские китель и шинель, оторванный погон… Дамские сапожки и шляпка… Недопитая чашка чая на опустевшем столе… Все эти детали – это следы сокрушенной с полупьяна Жизни, традиции народа. Все то, что так жестоко придется  расплачиваться не одному поколению.

В последние годы на Царскую тему появились новые работы. Обо всем не расскажешь, но вот две, буквально поразившие меня картины.

«В госпитале». Николай II, весь в напряжении, сидит между кроватями двух умирающих солдат – мусульманина и русского. Он держит их за руки, благодаря за ратный труд и поддерживая  их в последний час. Пройдет совсем немного времени и поддержать самого Государя в его последний час будет уже некому. Мы читаем это, глядя в его глаза…

Но не все – в напряжении, в 2007 г. Павел написал совсем мирную «Фотографию на память». Царская семья с солдатами, священниками, приближенными после торжеств 100-ления Бородинской битвы (1912 г.)  — перед фотокамерой. Кусочек мирной жизни… И видим: художник чувствовал и ту жизнь…

Царская тема буквально не отпускала художника. Как интересно, как  философски, подан образ Александра III, отца Николая  II! Мощный Царь-миротворец сидит на берегу гатчинского пруда и ловит рыбу. Но вид его говорит, что мысли его далеки от рыбалки. На заднем плане, сдерживаемые охраной, толпятся европейские  дипломаты в котелках и фраках… В сюжете картины обыграна почти шутливая, реальная  фраза Императора : «Когда русский царь ловит рыбу, Европа может подождать».  Сколько мог, Александр III сдерживал воинственную Европу, сколько мог…

Диапазон. В конце жизни Павел Рыженко  вновь обращается к нашим русским Началам. Наверное для того, чтобы показать всю полноту русского характера. На двух полотнах «Святослав. Последний бой на пороге Днепра» и «Святослав. Цимисхий» — 2014 г.) он показал язычника князя Святослава, сына кн. Ольги, который несмотря на все старания его матери, православия не принял. Но проявил те черты русского характера, которые очень близки православию: поддержка ближнего, готовность пострадать «за други своя», великодушие к противнику, меньшему числом, — чем поразил пленившего его византийского царя Цимисхия. Последний, вспомнив свои измены, был поражен тем, что этот язычник во многом превосходит его, православного. Византийский царь не просто  отпустил «варвара»  из плена, но и одарил его, будто уверенный, что «этот» станет настоящим православным.  Святослав, как настоящий воин, от злата отказался, но взял только меч.

Образ Святослава поразителен. Это снова – мы, если и не язычники, то полу-православные, по делам своим отошедшие от веры предков. Глядя на Святослава, черпаешь надежду: м. б. и в нас теплится истинная вера? Ведь если бы не он, не было бы князя Владимира, крестившего Русь.

Что объединяет картины П. Р., такие разные по тематике? Что было главным двигателем его творчества? В последнее время мы много говорим о патриотизме как идеологии, как двигателе. Но понятие это как-то не расшифровано, будто что-то не договорено… Так вот: картины Павла Рыженко расшифровывают то, что называется русским патриотизмом. Более того, он надиктовывает  темы для нашего искусства, кинематографа, который уже давно не может похвалиться глубиной.

Чувствуется, что в последнее время Павел торопился запечатлеть ТЕМЫ, писал много и быстро. Будто чувствуя и предчувствуя свой конец. Все рамки картин – рабочие: тонкие и черные. Раньше его рамки были «говорящие»,  работали на расшифровку и углубление содержания (например рамка в виде погребального венка в картине «Дворник.1918»).

Вдова художника Анастасия Рыженко  во время экскурсии сетует, что посещаемость выставки из за слабой рекламы – недостаточна. Ее следует успокоить и настроить на дальнейшую борьбу за популяризацию творчества мужа. Картины П. Рыженко воспитывают и должны воспитывать. В идеале нужна конечно постоянно действующая экспозиция. Как «Романовы» — на ВДНХ. Картины П. Рыженко таковы, что у одной- двух картин следует проводить уроки по истории для школьников. И усвояемость, воспитание патриотизма станут на порядок выше.

Светлана Колосовская

Адрес галереи «Царская башня»: 
г. Москва, Комсомольская пл., д. 2, Казанский вокзал, Царская башня (ст. метро «Комсомольская»)
Часы работы: Пн-Вс с 10:00 до 19:00

Не опоздайте. Выставка картин Павла Рыженко в Царской башне Казанского вокзала работает только до 13 ноября с. г. Тел. картинной галереи: 8-903-554-57-41. По этому тел. можно договориться об экскурсии, которую проведет Анастасия Рыженко.

Источник

Find more like this: АНАЛИТИКА