4 мая — память праведного Алексия Бортсурманского (1848).
К подвижническим трудам отца Алексия питал глубокое почтение преподобный Серафим Саровский. Хотя они никогда не встречались, святой Серафим знал об отце Алексии благодаря дару прозорливости и говорил так: «Сей человек своими молитвами подобен свече, возжженной пред престолом Божиим. Вот труженик, который, не имея обетов монашеских, стоит выше многих монахов. Он как звезда горит на христианском горизонте».
В Успенском храме (нач. XVIII века) с. Бортсурманы в Нижегородской Митрополии покоятся мощи св. праведного Алексия Бортсурманского – сомолитвенника св. прп. Серафима Саровского. За духовные подвиги Господь даровал св. о. Алексию дары: великую любви к людям, прозорливость и духовное врачевание людей. По молитвам батюшки исцелялись люди. Успенский храм с. Бортсурман стал свидетелем воскресения отрока, который 8 дней пролежал в гробу и был принесен для отпевания к о. Алексию. И в настоящее время молитвами св. праведника Алексия Бортсурманского верующие люди получают помощь и исцеление.
Родился святой праведный Алексий Гнеушев 13 (26) мая 1762 года в семье священника. Когда пришло время, отец отдал его в духовную семинарию — в Нижний Новгород. Вышел он из нее на двадцать втором году и перед священством вступил в брак. В том же году был рукоположен преосвященным Нижегородским Дамаскином во диакона в Успенской церкви села Бортсурманы, Курмышского уезда Симбирской губернии (ныне Пильнинского района Нижегородской области), а через тринадцать лет преосвященным Нижегородским Павлом посвящен во священника к той же церкви. При ней он служил до глубокой старости, у стен ее был похоронен, в ней ныне покоятся его честные мощи.
Первое время своего служения отец Алексей не отличался особенной строгостью жизни и предавался иногда пьянству. Но жизнь его круто изменилась после одного случая. Раз как-то ночью приехали его звать к умирающему в соседнюю деревню. Отец Алексей рассердился на посланного, стал ему выговаривать за то, что он тревожит его по пустякам, что, верно, больной не так уж плох и доживет до утра, что нечего было будить его ночью; отправил посланного назад, а сам лег спать. Но заснуть, однако, не мог: все ему мерещился крестьянин, к которому его звали. Наконец, он не выдержал и поехал к нему, но застал крестьянина уже мертвым, лежащем на лавке под образами, а рядом с ним стоял Ангел со Святою Чашею в руках. Это видение так поразило отца Алексея, что он упал на колени перед покойником и всю ночь молился. Вернулся домой он уже другим человеком.
С этого дня он всего себя посвятил служению Богу и людям, с этого дня повел праведную, подвижническую и святую жизнь, которой не изменил до самой кончины. Каждый день он неизменно служил обедню и, насколько было сил и возможности, придерживался монастырского устава. Келейное правило у него было такое – полуночное: полуночница, двенадцать псалмов избранных, житие святого того дня, из Пролога поучение того дня; утреннее: молитвы утренние, часы, акафист или преподобному Сергию, или великомученице Варваре, или святителю Митрофану; полуденное: четыре кафизмы; вечернее: канон Спасителю с акафистом, канон Ангелу Хранителю, молитвы на сон грядущим. И при этом он клал поклоны с молитвой Иисусовой. Ночью при всяком пробуждении также клал поклоны. В течение суток полторы тысячи. Все время, которое оставалось у него от треб и служб церковных, он принимал приходивших к нему людей. Желавших предпринять какой-нибудь подвиг, он или благословлял на него, или же отговаривал, смотря по Божию откровению и указанию. Больных и немощных исцелял святыми молитвами своими; страждущих утешал и укреплял словом Божиим; порой читал приходившим к нему наставления, но всегда с такой кротостью и любовью, что невольно привлекал к себе сердца и глубоко действовал на слушателей.
Сам преподобный Серафим Саровский, ни разу не видев отца Алексея, отзывался о нем так: «Сей человек, своими молитвами подобен свече, возжженной пред престолом Божиим. Вот труженик, который, не имея обетов монашеских, стоит выше многих монахов. Он как звезда горит на христианском горизонте».
Когда к преподобному приходил кто-либо из тех мест, где жил отец Алексей, он всегда отсылал их обратно, со мирением уверяя, что у них есть свой усердный ходатай и молитвенник пред Богом, священник села Бортсурманы, отец Алексей, который нисколько не ниже его, «убогого Серафима».
Вот какое предание дошло до наших дней. Однажды умер в приходе отца Алексея мальчик лет двенадцати. По величию дара, которым наделил Господь этого дивного отрока, он был как ангел. Куда бы он пи пришел, всюду приносил с собой небо. Бывало, дерутся мужики или бабы, друг дружку таскают за волосы, вдруг появится на пороге он, застынет в дверях, не проронит ни слова, только взгляд его такой необыкновенный, такой неописуемо прекрасный, что как увидят его, так и уймутся. А он улыбнется, станет вдруг таким ясным, светлым и выпорхнет вон. И стали замечать, что неспроста он появляется там, где шли ссоры да драки. Ибо стоило ему показаться, как тотчас водворялся мир. За это и прозвали его ангелом. Так и порхал он от избы к избе, лишь к винной лавке никогда не приближался. Никто и никогда не слышал от него ни одного слова, разве родителям что-нибудь скажет. А родители его были простые крестьяне. И когда станет он говорить им о Царстве Небесном, о том, что говорят ему Ангелы, они слушают, молча и, ничего не понимая, только крестятся на него, как на святого.
И вот пришла беда. По случаю какого-то торжества перепились мужики, пошел разгул чуть не на неделю и завершился, как всегда, побоищем. А мальчик взял да и умер. Как только облетела страшная весть село, поднялся такой вопль, что хмеля как не бывало. Виновники рвали на голове волосы, винили себя в смерти отрока. Бабы выли и причитали, все село, окружив избу, где лежал усопший, плакало и каялось пред Богом в грехах, забыв и о работе, и о хозяйстве. А мальчик лежал в гробу как живой, и на лице его светилась улыбка. Как глянут на него, так, то одного, то другого без чувств вынесут из избы. И целую неделю не хоронили его, пока не показались признаки разложения. Тогда принесли гробик в церковь. Началось отпевание. От слез и рыданий ни священник не мог служить, ни певчие петь. Лишь к пяти часам можно было начать подходить к последнему целованию. Все стояли, как на Пасхальной заутрене, с зажженными свечами. Всякий винил себя в его смерти. На тех, кто пьянствовал да дрался, жалко было смотреть…
Не менее других переживал это событие отец Алексей. Старенький, согбенный, он отошел от гроба и, войдя в алтарь, стал пред престолом с воздетыми, как на Херувимской, руками. — Боже мой, Боже мой! — громко прозвучали проникновенные, исполненные глубокой веры слова молитвы. — Ты видишь, нет у меня сил дать отроку сему последнее целование. Не попусти же меня, старца, раба Твоего, иерея, уйти из храма сего посрамленным, да не посмеется надо мною, Твоим служителем, враг рода человеческого, что я по немощи своей прервал требу сию… Не по силам она мне, Господи… Внемли тенаниям и плачу раскаявшихся, внемли страданиям родительского сердца, внемли старческому моему воплю. Не отнимай от нас отрока сего, Тобою данного нам во исправление, для вразумления, для утешения и прославления Имени Твоего Святого… Не Ты ли, Господи, сказал, что дашь все, о чем с верою будем просить Тебя! Не Ты ли, Милосердный, изрек: «Просите, и дастся вам»… Боже Праведный, в храме сем нет никого,. кто бы смог подойти к отроку сему с целованием послед- ним… Нет этих сил и у меня, старца… Боже наш, помилуй нас, услыши нас, Господь и Бог мой… Все стихло…Опустившись на колени перед престолом, как с живым уже беседовал отец Алексей с Богом.
— Так, Господи, так, но воскреси же его, ибо Ты все можешь, Ты наш Господь и Вседержитель… по смирению, а не по гордости дерзаю… Обернувшись, отец Алексеи увидел мальчика, сидящего во гробе. Склонившись пред престолом, тихо плача, он стал благодарить Господа. Затем с помощью диакона поднялся и, опираясь па его руку, вышел из алтаря. Что творилось в эту минуту в церкви, передать трудно. Женщины тянулись с плачем к мальчику, чтобы завязать ему глаза. А он даже не отбивался и, молча глядел на них. Только к одной наклонился и сказал тихо: «Не надо…»
А она так на всю церковь и закричала: «Голубочек мой, ангелочек наш, не надо, так и не надо!..» Протиснувшись ко гробу, отец Алексей взял отрока на руки, отнес в алтарь и, опустившись на колени, посадил его на стул, да так, стоя на коленях, и причастил его. От потрясения он уже не мог стоять на ногах. Велел передать отрока родителям, а сам потребовал поставить на середине церкви стул и сидя отслужил молебен Спасителю и прочитал акафист Божией Матери. На этом же стуле отца Алексея принесли домой и уложили в постель, где он пролежал с неделю. После этого чуда батюшка прожил еще три года, а отрок шесть лет и умер на девятнадцатом году.
Успенская церковь в Бортсурманах
Немало чудесных исцелений совершил святой Алексий. В сороковых годах XIX века в городе Курмыше жили муж с женой, Растригины. У них была дочь Татьяна, которая с рождения не владела ногами, они у нее были сухими. Наслышавшись много про святость отца Алексея, родители решили отправиться к нему и попросить его помолиться о ребенке. Девочке в это время было шесть лет. Несмотря на то, что сам Растригин был человек состоятельный (он торговал красным лесом и держал паром на реке Суре) и мог бы нанять лошадей, жена его из усердия отправилась в Бортсурманы (двадцать пять верст от Курмыша) пешком, неся всю дорогу ребенка на руках. В Бортсурманы пришли они уже к вечеру. Когда вошли в келью к отцу Алексею, он тут же назвал девочку по имени, хотя видел ее первый раз в жизни, положил руку ей на голову, благословил их обеих и помолился с ними. На другое утро опять помолился и помазал больные ноги ребенка маслом из горящей перед образом лампадки. Благословив, он отпустил их, сказав, что будет молиться о них. Когда Растригина со своею дочерью отошла двенадцать верст от Бортсурман, девочка стала просить спустить ее на землю. Хорошо знала мать, что дочка не может сама двигаться, и так ей стало горько от ее просьбы, что она даже заплакала, но все-таки спустила девочку па землю. К великому удивлению своему, она увидала, что девочка ее, слабо шевеля ножками, поползла вперед. Вскоре она опять взяла ее на руки, но несколько раз по просьбе ее спускала на землю, и каждый раз девочка все лучше и лучше владела ногами. Когда же они пришли в Курмыш, то девочка, уже совсем твердо стоя па ногах, вошла к себе в дом.
Перед своей смертью отец Алексий сказал своим прихожанам: «Кто меня будет помнить, того и я не забуду». Умер отец Алексий Гнеушев в 1848 году, но люди продолжали обращаться к нему – уже в своих молитвах. И по-прежнему по молитвам праведника совершались многие чудеса.
Могилка праведного Алексия Бортсурманского
Святость отца Алексия была очевидной, прославление его ожидалось на Соборе Русской Церкви в 1918 году, но этому помешала революция. Храм, в котором он служил, былразорен и закрыт, но чудеса и исцеления, происходившие на могиле праведника не только не прекратились, но даже умножились. Долгожданное причисление к молитвенникам и ходатаям за нас у Бога – канонизация Алексия Бортсурманского, состоялась в 2000 году, на Юбилейном Архиерейском соборе. Вся жизнь отца Алексия была посвящена Богу и ближним. Все время пребывал он в непрестанной молитве, незлобии и добрых делах. Молился не только днем, но и ночью, молился неустанно и непрерывно, не давая себе покоя телесного, до самой смерти.
Ксения Карпеева
Find more like this: АНАЛИТИКА
